Тайны спецслужб британской Короны. Провокации Туманного Альбиона - страница 18

Кажется, международные связи участников заговора были значительно более широкими, чем это можно предполагать на первый взгляд. По крайней мере Сесил получил прямое предостережение от английского посла в Париже сэра Томаса Парри. Тот, по-видимому, подхватив на лету намек, брошенный вполголоса венецианским послом, передавал, что следует опасаться французского посла в Лондоне графа де Бомона. Действительно, Бомон спешно покинул Лондон, чтобы не присутствовать на открытии парламентской сессии, и, переправившись на французский берег, сообщил королю Генриху IV, что будет сделана попытка в день возобновления работ парламента «убить Якова и всех знатных лиц». Но еще вопрос, откуда узнал об этом Бомон — от заговорщиков или от своих шпионов в правительственных канцеляриях. Как бы то ни было, Генрих IV предостерег Парри против возможных покушений на Якова.

Шпионы Сесила Джон Рейнольде и Джордж Саутхейк в Кале и Виллиастон — в Руане усердно наблюдали за активностью иезуитов, будто собиравшихся подавать петицию Якову, составленную отцом Парсонсом в Риме. Виллиастон многозначительно высказывал при этом опасение, как бы они «не затронули личности его величества или кого-либо из его детей». Виллиастон передавал также через Парри, что иезуиты собираются высадиться в Англии под видом шотландских купцов. Шпионы Сесила тщательно наблюдали за ними, но те в последний момент ускользнули, уехав на каком-то шотландском судне.

Эти и подобные сообщения могли лишь усилить стремление Сесила найти префекта иезуитов Гарнета и его ближайших помощников. 8 января 1606 года был арестован в Вустершире Стефен Литлтон, скрывавшийся после того, как он покинул Кетсби и других заговорщиков, и его двоюродный брат «рыжий Хемфри» Литлтон, а также Роберт Винтер, брат Томаса. Надеясь спасти себе жизнь, «рыжий Хемфри» выдал потайные места иезуитов…

В средней Англии, на высоком холме, с которого просматривались на много миль окрестные места, стоял замок, мало напоминавший приземистый, наполовину деревянный Уайт-Уэбс. Построенный в характерном «тюдоровском стиле», этот дом отличался от многочисленных рыцарских замков, которые были воздвигнуты в стране на протяжении многих столетий. Это не была крепость, способная долго выдерживать осаду вражеской армии. Его стены не были приспособлены для того, чтобы с них поражать ядрами и пулями неприятелей. Но, хотя Хиндлип-хауз был выстроен совсем недавно богатым католическим землевладельцем Томасом Эбингтоном, он только внешне походил на дворцы вельмож и богатые усадьбы Елизаветинского времени. Дело в том, что если Уайт-Уэбс лишь приспособили под штаб-квартиру иезуитов, то Хиндлип-хауз был создан со специальной целью служить убежищем для отца Гарнета и его Христова воинства.

Весь замок представлял сплошную загадку. Каждая комната имела скрытые ниши, стены были полны тайников, потолки маскировали невидимые чердачные помещения. Даже печи были если не с двойным дном, то с двойным выходом — один для дыма, другой для иезуитов, когда им почему-либо требовалось исчезнуть, не оставляя следов. Камин в спальне хозяйки был соединен узкой трубой с одной из ниш, куда, таким образом, можно было, не вызывая подозрений, доставлять пишу и вино, которое обитатели тайников явно предпочитали воде. Иезуитский архитектор работал не по шаблону, каждый тайник имел свой «секрет», и раскрытие одного из них мало облегчало поиски других.

Когда из Лондона был получен приказ произвести обыск в Хиндлип-хаузе, сэру Генри Бромли, которому поручили это дело, специально предписывались чрезвычайные меры бдительности: поставить караулы у всех дверей, вести наблюдение за всеми слугами, и особенно за тем, куда доставляется пища, содрать обои и обшивку стен, промерить длину каждой из комнат, чтобы определить, сравнивая площадь на верхних и нижних этажах, где могли быть тайные ниши. Наконец особо приказано было проверить все дымоходы.

Задача оказалась бы сэру Генри и его команде не по силам, если не неожиданность, с которой они нагрянули на замок. Находившиеся там Гарнет и трое его подчиненных едва успели скрыться в двух тайниках. Однако тайники не были подготовлены к длительной осаде замка. В них, по выражению Бромли, вместо запасов пиши находился лишь «папский хлам». Он очень стеснял обитателей тайников, мешая им двигаться. Бромли и его команда убедились, что число посетителей явно превышало число лиц, формально проживавших в доме, и некоторые якобы не используемые кровати оказались еще теплыми. Тем не менее, когда люди Бромли стали мерить стены и потолки, не удалось ничего обнаружить. Полученное же вскоре известие о показаниях Литлтона (ранее правительство действовало, очевидно, по простому подозрению) побудило приняться за обыск с удвоенной силой. В конце концов бульдожья хватка сэра Генри, не спускавшего глаз с обитателей дома, дала свои результаты. Изголодавшиеся подчиненные Гарнета, а потом и сам провинциал вышли из тайников и сдались на милость победителя.