Резко спустившись с небес к повседневным заботам, Розамунда схватила свое платье и торопливо оделась.
— Конечно. Вы, наверное, сильно проголодались. Чего вам принести?
— Чего-нибудь посытнее. Подойдите сюда, я вам помогу.
Розамунда никак не могла завязать корсет и застегнуть крючки на спине. Ей действительно нужна была помощь, но она боялась, что этим дело не ограничится.
Подойдя на дрожащих ногах, она села на край кровати, спиной к нему. Она ждала — более того, даже в душе надеялась, — что он на нее набросится, но увы… Любовник зашнуровал корсет и одолел десять крючков на платье. Чтобы справиться с двумя последними, ему пришлось подобрать ее волосы.
— Я вижу, вам знакома эта работа.
— Конечно.
Ни тени смущения! Странно, но вместо того чтобы стыдиться содеянного, Розамунда вдруг подумала о супружестве, и на глаза ее навернулись слезы. Наверное, есть люди, которые, будучи мужем и женой, чередуют потрясающие мгновения любовной близости с задушевными беседами и приятными совместными занятиями.
Наконец он застегнул все крючки. Девушка поднялась, но он тотчас схватил ее за талию.
Ага! Все-таки не утерпел!
— Мне надо идти. Я принесу вам еду, — еле выдохнула Розамунда, сердце ее бешено заколотилось. Всего несколько минут назад она чувствовала себя вполне удовлетворенной, но сейчас опять томилась по его ласкам.
— Заботливая хозяйка! Но меня не надо обслуживать. Я и сам могу спуститься в кухню.
— Нет!
— Почему?
— Как вы пойдете туда в полотенце?
— Я замотаюсь в простыню, как в тогу.
— Не говорите глупостей! — Она попыталась вырваться, но безрезультатно.
— Почему вы все время запираете дверь? — прошептал он, приложив губы к ее уху.
— Вы чужой человек и можете сделать все что угодно, — заметно возбудившись, ответила она.
Он тихо засмеялся.
— Вы еще не видели всего того, на что я способен. — Бренд принялся ласкать ее языком, одновременно поглаживая ее по спине. — Прекрасная незнакомка, вы сделали меня своим пленником?
Она вздрогнула.
— Нет! Просто… просто я не хочу, чтобы вы ходили по дому.
— Вот как? А знаете, что мне кажется?
— Что же? — сдавленно прошептала она.
Продолжая нежно ласкать ее руками, он многозначительно произнес:
— Мне кажется, что я — ваш раб-любовник. Вы держите меня в заточении на диких болотах, чтобы я исполнял все ваши распутные прихоти.
Эти слова совпадали с ее мыслями… и с действительностью. Розамунда в ужасе дернулась, но вырваться все же не сумела.
— Можете назвать это кабальной службой, а меня — вашим крепостным. Разве не так? Я был перед вами в долгу, и вы потребовали плату.
— Но вы уже…
— Да, я расплатился, но только частично. Так что вы вольны распоряжаться мной. — Он повернул ее и повалил, задыхающуюся, на постель. — До завтрашнего утра я ваш. Приказывайте, моя госпожа. Чего изволите на тайные ночные часы?
— Ничего!
— Лгунья, — прошептал он, навалившись на нее всем телом.
Она с трудом перевела дыхание:
— Я изволю пойти вниз и собрать вам поесть.
— Зачем ходить? Вы и сами выглядите весьма аппетитно.
— Я принесу вам калорийную пищу!
— Госпожа желает, чтобы я подкрепился?
— Нет, я…
— Госпоже кажется, что я слишком худой?
Сдерживая смех, Розамунда оттолкнула его.
— Перестаньте! Хватит болтать глупости. Вы же сами сказали, что хотите есть.
— Если вы пожелаете, я буду голодать. — Он весело взглянул на нее, глазами приглашая вступить в игру. Интересно, можно ли мужчинам и женщинам играть в подобные игры? — Вы хотите, чтобы я голодал? — спросил он.
Она рванулась в сторону, пытаясь выползти из-под него, но он ее удержал.
— Конечно, нет.
— Признателен вам за вашу доброту, госпожа. Итак, когда я поем и восстановлю силы, каковы будут ваши распоряжения?
— Никаких распоряжений.
Она опять солгала, и он прекрасно все понял. В его взгляде вспыхнули озорные искорки, но он тут же потупил глаза.
— Жаль! Значит, я не сумел доставить вам удовольствие. Принесите-ка мне снова бритву, моя госпожа, и я покончу со своим бессмысленным существованием.
— Ни за что! Отныне вы будете растить бороду!
— Что ж, значит, придется повеситься. Я вздернусь на простынях.
— Тогда я заберу у вас все простыни.
