Офицеры в дивизии говорят, что если заставить военкоматы на "большой земле" платить за перевозку "брака", то пользы было бы больше для всех. В последнее время особенно неблагоприятный контингент приходит с Дальнего Востока, из Московского военного округа. Примерно 20% контрактников уходят сами, понимая, что попали не туда - приехали "повоевать", а тут ни войны, ни крови. Большинство уезжает по финансовым соображениям. Знаете, сколько они получают здесь? От 1700 до 2000 руб., причем последняя цифра - это сумма выплат солдату, уже имеющему выслугу! Но самая острая проблема для командиров - наркотики. Уже на первом этапе отбора многие военнослужащие признаются, что пробовали их, причем отнюдь не "легкие". Наркоманов довольно сложно выявить. Если раньше потребление было связано с иглами и шприцами, то сейчас героин принимается столькими способами, что при телесном осмотре, который проводится ежемесячно на предмет инъекций, ничего невозможно заметить. (О. Божьева, Антиталибский форпост, НВО, 2001 г.)
25 Глава написана осенью 2000 года, реально численность ВС на начало 2001 года составляла не более 1250 тыс., в том числе офицеров около 360 тыс., прапорщиков - 150 тыс. курсантов ВУЗов - 80 тыс., солдат, сержантов более 640 тыс., из них "контрактников" - порядка 160 тысяч. Таким образом, командиров (офицеров и прапорщиков) - больше чем "реальных" солдат-призывников, численность которых не превышает 480 тысяч.
26 Трагедия на Северном флоте с АПЛ "Курск" в этом смысле весьма показательна.
27 Подспудно у наших госдеятелей, власть имущих и среди некоторой части "простых граждан" витает мысль, что лучше бы конечно "отчую землю" продать, а вырученные деньги пустить на выходное пособие переселенцам для безболезненной ассимиляции среди других народов, или промотать.и пропить. (Кому как нравится.) Впрочем, в 1992 году уже продавали и бросали всех и все на Украине, в Казахстане, в Таджикистане и в Чечне. К чему это привело тоже не секрет. Который год утираемся кровью в сражениях с бандитами и террористами и "воюем пожарными командами" на всей территории "большой России".
28 Выступая в Думе, вицепремьер Кудрин заявил, что "сегодня госаппарат в численности 300 тыс. человек ежегодно потребляет 40 миллиардов рублей из бюджета РФ". В ответ на это депутат Лигачев заметил, что данные представляются заниженными по крайней мере в 2 раза по затратам. По его словам "другого и быть не может, поскольку строй государства вполне отвечает ситуации, когда все поражено коррупцией и казнокрадством". Где результаты труда этой "армии" без танков и боевой подготовки, потребляющей едва ли не четверть средств выделенных на оборону и примерно столько же, сколько выделено на образование и здравохранение (соответственно около 1.2-1,5% от ВВП - 40- 45 миллиардов рублей при том, что в этих "отраслях" занято более 6 миллионов специалистов, в 20 раз больше, чем сфере госуправления).
29 По официальной версии военной прокуратуры все выглядит не так плохо. Минобороны России выиграло дело. Арбитражный суд 20 августа решил взыскать с ЗАО "Промышленно-финансовая корпорация (ПФК) "Единые энергетические системы Украины" в пользу Министерства обороны РФ 24,5 млн. долл. (9 января этого года Московский арбитражный суд уже удовлетворил иск на 130 млн. долл.) В интересах Минобороны выступала Главная военная прокуратура РФ. В 199Б г. Минобороны и ПФК "ЕЭС Украины" заключили контракт на поставку продукции материально-технического назначения. В качестве предоплаты министерство заплатило 250 млн. долл., но по окончании контракта 30 июня 2000 г. выяснилось, что корпорация недопоставила продукции на 130 млн. долл. В связи с этим Минобороны и обратилось в суд.
"Интерфакс" 20 августа 2001 года, НВО No 31, 2001 г.
30 Как бы то ни было, США достигли своих политических целей на основе своего подавляющего технического преимущества и численного превосходства, а понимание проблем и перспектив, связанных с появлением и опытом применения "вооружений 21 века", является ключом для безошибочной разработки новой военно-технической политики РФ на ближайшие 25-50 лет. Если согласиться с приоритетом политических целей над военно-стратегическими, а военно-техническую политику рассматривать как средство их достижения, то сегодня дело не в том, "кто, кого и в каких количествах убьет в будущем", а в том, "кто кого передумает в настоящем".
