Лишен такого недостатка, как начальственная осмотрительность.
Предвосхищая уважаемого А. Квашнина с большим коллективом референтов из подчиненного ему ГШ ВС (в самом деле, не сам же он будет писать ответы на весьма специфические вопросы главного редактора популярной в военных кругах газеты) воспользуемся оперативной паузой в обмене мнениями, и с позиций пока еще здраво мыслящих гражданин России с опытом военной и государственной деятельности внесем ясность по существу заданных вопросов.
Поскольку они касаются нас и нашей чести в первую очередь.
Итак...
Первый ВОПРОС. В советские времена военную стратегию и военную политику определял ЦК КПСС. Конечно, в этой сфере он опирался на военных и на руководителей ВПК, однако окончательное решение всегда принималось на Старой площади. Зато военные получали исчерпывающие указания по узловым вопросам. Считаете ли вы, что в последние годы военные получали четкие и выполнимые политические установки в сфере военного строительства, в военной политике и в стратегии?
Ответ: Мы так не считаем, хотя бы потому, что сегодня с "военными" мало кто считается, в силу отсутствия опасности извне для тех, кто курирует военную сферу. Как и для тех, кто озабочен проблемами выживания, при постоянной угрозе со стороны "государства в лице первых". Тем более никому не нужно "просвещенное мнение" военных, при почти полном отсутствии какой либо стратегии, в том числе в принятии решений.
Причины порочности современной системы принятия решений, в отсутствии какой бы то ни было ответственности и государственной политики, главенствующей над военной стратегией. В обществе, где "элита" и дно живут по принципу удовлетворения трех "Б" (бабки, бани и бабы) и одного "В" (водка), ожидать "четких и выполнимых указаний" не приходится. Тем более в военной сфере, где должны присутствовать несколько иные жизненно важные цели и способы их достижения, основанные на незыблемых законах обеспечения национальной безопасности России, в том числе военными средствами. Достижения, не зависимо от "умонастроений вечно дессидентствующей элиты", а так же степени отупения народных масс, люмпенизированных за время демократических преобразований.
Никто не будет отрицать, что с разрушением "стержня власти - КПСС" была разрушена стройная система принятия и реализации ответственных государственных решений. Каждый из нас почувствовал на собственном опыте, пагубность злой волей принятых решений и не меньшее зло политического безволия, одинаково безответственных на этом свете "власть имущих".
Вопрос ВТОРОЙ. По мнению ряда экспертов (к их числу, по всей видимости, относятся в подавляющем большинстве ни дня не служившие в ВС и не командовавшие войсками представители правящей элиты, - замечание ответчиков), характерными чертами российской стратегии за последние годы стали противоречивость, пассивность и непоследовательность. Почему это происходит? Не утрачивает ли наша страна свою самостоятельность в определении военной стратегии?
Ответ. Было бы странно ожидать другое. Незнание элементарных вещей и отсутствие всякого опыта у современных "стратегов" с неизбежностью может породить только противоречивость "суждений", не желание найти средства, к тому же - пассивность, а политическое безволие - непоследовательность и спародические действия. В самом деле, в здравом уме никому не придет в голову сравнивать "маневры роты ВДВ на Балканах" в прошлом году с "беспримерным переходом фельдмаршала Суворова с войсками России через Альпы", а шестилетнюю суету ОГВ в Чечне, в условиях кризисного состояния России в настоящем, с сильными решениями советских политиков и стратегов на Кавказе в военном 1944 году.
"В определении линии военной стратегии" России давно, начиная с середины 80-х лет, нет ничего собственного. Есть только плохое применение уроков американской (европейской) "демократии", двоечниками по определению, тех, кто сегодня мнит себя выдающимися политиками, стратегами и хозяйственниками, в то время как для них необходим, по меньшей мере, политический и военно-стратегический "ликбез".
