Очевидно, что в любом случае для осуществления реалистической оборонной стратегии ядерная составляющая ВС РФ до 2025-2030 года будет иметь решающее значение. И не только как фактор сдерживания агрессии, но и как возможность ее безусловного пресечения на приемлемых или даже выгодных для России условиях при минимуме затрат.
Для решения проблем безъядерной войны в любом из вариантов необходимо в ближайшие 10-15 лет сохранить боевой потенциал сил общего назначения на достаточном уровне за счет разумной модернизации существующих вооружений. Тем более это необходимо при условии сокращения численности тяжелых вооружений общего назначения в 3-4 раза. Но для сохранения приемлемого соотношения к 2025 году потребуется повысить боевой потенциал СОН как минимум в 10 раза. Рассчитывать на это можно только при условии планомерной поставки в войска качественно иных вооружений, чем известные ныне средства вооруженной борьбы конца ХХ, начала XXI столетия.
В этом состоит дилемма выбора приоритетов в развитии видов ВС РФ.
Но возможен ли какой либо разумный выбор при достигнутом ныне уровне боеготовности ВС и при современном состоянии оборонно-промышленного комплекса?
Некоторые особенности войн для России в первой четверти XXI столетия
Нельзя не учитывать то, что вполне вероятно развитие событий в худшем варианте и проявление прямой военной угрозы развязыванием на территории России двух-трех военных конфликтов. Они могут быть связанны общей логикой гражданской войны9, в том числе инициированной извне. В такой войне применение ядерного оружия для достижения военных целей будет просто "немыслимым и аморальным", а военные действия приобретут черты "специальной операции" и будут носить характер затяжной "войны малой интенсивности". По напряжению экономики, временному и пространственному размаху, по масштабам и характеру применения СОН такая война будет для России вполне сравнима с "региональной обычной войной".
Цели войны и мотивы участия в ней будут немедленно обоснованы, а соображения о благоразумии будут отброшены, так же как планы ведения "малых войн" роботизированными малочисленными армиями, хирургические удары" миротворческие действия и "гуманитарные" операций в духе американских технически продвинутых кинобоевиков.
Следует заметить, что террористический характер "наступательных действий", предпринятых коалицией стран в 1991 и НАТО в 1999 году, как и "стратегия победоносной войны" при эффективном и решительном отпоре со стороны объекта агрессии (например, России) может не оправдать оптимистических ожиданий Запада. Тем более, если в основе осуществления реальной военной стратегии России вплоть до середины 21 столетия останется принцип ядерного сдерживания и явно выраженное намерение применить ЯО в чрезвычайных для РФ ситуациях первыми.
Можно согласиться с тем, что существует тенденция "профессионализации армии". Но при этом и следует добавить, что для России представляется опасным неизбежное падение боевого потенциала СОН и резкое сужение мобилизационной базы до 25-30% от современного (потребного) уровня по каждому из показателей определяющих возможности ВС. Например, удельный ресурс личного состава на единицу основного вооружения "профессиональных" ВС в 5-6 раз превышает нормативы принятые в Российской армии сегодня, а следовательно при одинаковой численности состав ВВТ и потенциал по вооружению будут снижены не менее чем в 3-4 раза. Тем не менее, нельзя отвергать профессионализацию ВС, а следовательно необходимо готовить их к развертыванию массовой и по возможности современной армии военного времени. Принципы стратегического развертывания группировок, как и заблаговременная мобилизационная подготовка ВС к войне должны остаться в силе. Именно это существенным образом может повлиять на характер войн в первой четверти 21 столетия
Это не значит, что нужно превратит страну в "военный лагерь".
Последние 15-20 лет показали, что применение "новых средств и новых военных технологий" в современных условиях по существу нивелировало математически обоснованное полстолетия назад и хорошо известное специалистам в области ядерной стратегии понятие - "уровень критических потерь". Отчасти это произошло ужесточением войны, применением военной силы против населения и стратегии достижения целей прямым террором.
