— Вы настоящий молодец! То, что вы совершили, невозможно описать словами.
К нам присоединилась дама в шелковом струящемся платье с длинным шлейфом. На голове у нее была чалма с павлиньим пером. Когда дама говорила, перо мерно покачивалось в такт речи. Улыбка на ее лице держалась словно приклеенная, а губы шелестели как оберточная бумага.
— Мистер Дональд, могу я называть вас просто Риком?
— Безусловно, мэм.
— Прекрасно. Рик, какие у вас планы на будущий уик-енд?
— Э… — Я задумчиво почесал голову. Так далеко в будущее я еще не заглядывал. Будущая неделя казалась мне такой же далекой, словно вечность.
— Приходите к нам. Муж устраивает званый ужин. Будет много влиятельных людей. Они все хотят увидеть героя!
Дама поцеловала меня в щеку и удалилась, оставив гадать, кто она такая.
Чуть погодя меня облепила целая компания. Я пожимал руки, слушал и сам говорил дежурные комплименты. Меня хлопали по плечу, совали в карман визитки, звали в гости, делали туманные намеки.
Потом появился мэр: щекастый, с выбритой наголо головой и радушной улыбкой, будто я только что пообещал при свидетелях положить в фонд города миллион хрустов.
— Рик Дональд! Благодарю, что вы почтили мой скромный прием вашим присутствием. Это большая честь для меня.
— Вы вгоняете меня в краску, господин мэр. Я чувствую себя невестой на свадьбе.
— О, в этом что-то есть! Но вы расслабьтесь! Сегодня здесь только друзья, Рик. Позвольте пожать вашу руку. Вы очень мужественный человек, и я в восторге от нашего знакомства.
На мгновение я почти поверил ему.
Его рука была тонкой и слабой. Я боялся, что расплющу ее, словно прокатный стан.
— Вы многое сделали для нашего города, мой мальчик, — чуть надтреснутым голосом заговорил он. — Спасли честь одного из самых уважаемых граждан, победили ужасную тварь и спасли страну от международного скандала. Теперь Арабии нечего нам предъявить. Убийство стало их внутренним делом.
— Я просто оказался в нужное время в нужном месте, — сказал я.
— Не скромничайте, мой мальчик. Я изучил материалы дела и прекрасно осведомлен о вашей роли в расследовании.
Мэр зачем-то обернулся и, увидев кого-то, призывно помахал рукой.
— Том, иди сюда. Нужно поговорить.
Я напрягся, услышав знакомое имя. Случилось то, чего было нельзя избежать. Глупо думать, что на приеме не будет моего прежнего босса.
К нам подошел шеф. Он излучал столько благодушия, что его хватило бы на несколько сиротских приютов.
— Рик! — Шеф сделал вид, что безумно рад нашей встрече.
Он протянул руку, но я демонстративно отвернулся от него.
Шефа это не смутило. Мой босс был тертым калачом.
— Ты обижен на старика Тома?! Зря! Поверь мне, все делают ошибки и я в том числе. Давай закопаем томагавк войны и выкурим трубочку мира.
— Да, — спохватился мэр, — действительно, как-то нехорошо получилось. Вас ведь недавно уволили из полиции… Какие-то проблемы по линии внутренних расследований.
— Недоразумение! — поспешно объявил шеф. — Виновные уже наказаны. Это все дело рук лейтенанта Перкинса. Бывшего лейтенанта, — добавил он. — Он оболгал Рика, а мы поверили. Но теперь справедливость восторжествовала. Я лично вышиб Перкинса со службы с волчьим билетом.
— А мистер Дональд? Как быть с ним? — поинтересовался мэр.
И мэр и шеф ломали комедию, заранее распределив роли. Все происходящее слишком напоминало домашнюю заготовку.
Мэр сделал нетерпеливый жест, и шеф полиции заговорил:
— Я понимаю всю ответственность за случившуюся несправедливость. Мистер Дональд был до увольнения лейтенантом. Я знаю, каким образом можно компенсировать его моральные страдания.
— Любопытно, — протянул мэр. — И что вы намерены предложить мистеру Дональду.
— У нас освобождается место капитана в центральном управлении. Не сомневаюсь, Рик — идеальная кандидатура на эту должность. Он честный, волевой и очень талантливый человек. Полиции нужны такие.
— По-моему, вы правы, — кивнул мэр. — Рик, что скажете?
Понадобилось несколько секунд, чтобы собраться с ответом. Можно, конечно, наступить на свою гордость, проглотить унижение, согласиться на хорошую должность и, таким образом, обеспечить себе будущее. Но тут я вспомнил разговор с детективами Фростом и Армстронгом, ложь Перкинса, то, как меня, скованного наручниками, прессовал Бруковски по личному указанию шефа.
