— Это мой брат находится в заточении. Я доверяю тебе. Отведи нас к нему и помоги освободить его. Или, по крайней мере, не мешай нам в этом.
Человек улыбнулся ей. Все трое ухватили его за руки и крепко сжали их. На мгновение мир вокруг исчез, послышался громкий хлопок, и они оказались на берегу чёрного озера. Чёрная как смоль вода струилась у самых ног.
— Куда теперь? — Джеррани окинул взглядом берег озера.
Трёхпалая рука поднялась, указывая направление. С трудом вытаскивая ноги из рыхлого чёрного песка, они медленно побрели в сторону небольшого мраморного здания, прилепившегося к низкому склону.
Дверь была изнутри заперта на задвижку, но Джеррани просунул под неё кинжал и нажал изо всех сил. Запор не устоял, и дверь медленно отворилась.
В большом резном кресле неподвижно сидел человек, крепко обвязанный цепями. Это был Ромар, без сомнения. Но не тот изящный, красиво одетый брат-по-мечу, которого помнил Джеррани. И не тот счастливый, весёлый брат, которого никогда не забывала Маурин. Именно Элири оказалась той, кому его теперешний облик был знаком лучше всех. Она посмотрела в измученные, тоскующие глаза, решительно шагнула вперёд и взяла его холодные руки в свои.
— Вот мы и встретились, Ромар. Мы пришли, чтобы забрать тебя домой.
Когда их руки сблизились, свет, вспыхнувший в его глазах, внезапно проник ей в самую душу. Вначале она жалела Ромара за то, что он оказался в рабстве. Потом стала переживать за него как за друга. И в конце поняла, что без этого человека её жизнь окажется неполной. Боги, как он страдает! Она освободит его или умрёт. Элири отошла в сторону, чтобы не мешать Маурин и Джеррани, которые кинулись к Ромару. Маурин изо всех сил старалась сохранить спокойствие, но слезы медленно струились по её щекам. Первый шаг был сделан. Они нашли того, кого так долго искали.
Маурин провела руками по цепям.
— Не вижу замка. Как они запираются? Джеррани начал ощупывать одно звено за другим.
Он кружил, кружил вокруг кресла, на котором сидел его друг, и в конце концов, удивлённо посмотрел на них.
— Тут нет замка. Эта цепь не имеет концов.
— Проклятье! — взорвалась Элири. — Её же как-то надели; значит, должен существовать способ и снять.
Пленник горько улыбнулся:
— Да, если исходить из того, что у моего господина могло возникнуть желание сделать это. Но ему нет нужды снимать цепь. Он же собирался использовать меня, пока я не умру.
Но в жилах Элири текла кровь людей, для которых не существовало неразрешимых проблем — только ненайденные решения. Она прикоснулась кинжалом к цепи, и та стянулась ещё плотнее, так что Ромар начал задыхаться. Стоило убрать кинжал, и цепь ослабела снова.
— Ромар, эта цепь создана лордом Тьмы и, значит, целиком принадлежит Тьме. Вот почему она так реагирует на серебро. У нас есть и другие вещи, созданные Светом, но эта цепь сильнее любой из них. — Девушка замолчала, раздумывая. Может быть, их проводник сможет помочь? — Что сильнее Тьмы?
— Любовь, — ответило это удивительное создание.
— Ценой чего можно купить свободу?
— Ценой жертвы.
Элири наклонилась вперёд, не давая ускользнуть его взгляду, что он всё время норовил сделать. — Как можно разрушить цепи, чтобы пленник оказался на свободе и уцелел?
— С помощью того, что есть у каждого из вас.
И тут внезапно пришло понимание — точно отдёрнули занавеску и показалось солнце. Взмахнув кинжалом, девушка полоснула себя по руке. Кровь закапала на цепь. На мгновение та сжалась — и с такой силой, что было почти слышно, как трещат ребра Ромара. Потом оковы Тьмы ослабели и стали таять, превращаясь в дым, в ничто. Протянув руки, Элири помогла Ромару встать и сделать один неверный шаг вперёд. И тут же он оказался в её объятиях, а его сестра и брат-по-мечу окружили их, поддерживая обоих.
Его лицо оказалось совсем рядом.
— Тсукуп?
— Она самая.
Элири смеялась и плакала одновременно. Ромар пальцем подцепил одну слезинку.
— Слезы из-за меня? Нет, сейчас не время плакать. — Он крепко обнял её. — Вы трое сделали невозможное. Давайте попробуем довести дело до конца и посмотрим, не удастся ли нам выбраться отсюда.
