Джордж тревожил меня. Он сидел сгорбившись, обхватив руками голову, и время от времени стонал. У него вообще это здорово получалось, даже лучше, чем у меня, – соваться не в ту дверь и получать по носу. Он явно нуждался в ангеле-хранителе, и, кажется, им был назначен я собственной персоной.
Я отвез его к своему врачу по фамилии Вулфсон, который принимал пациентов на бульваре Святой Моники. Вулфсон разложил Джорджа на столе, обитом железом, в небольшой приемной, ощупал его лицо и череп своими толстыми, но ловкими пальцами, посветил маленьким фонариком в глаза и проделал другие принятые в подобных случаях манипуляции.
– Как это случилось?
– Он упал и разбил голову о дорожку, мощенную каменными плитами.
– Кто толкнул его? Вы?
– Один наш общий друг. Не будем вдаваться в подробности. С ним все в порядке?
– Возможно небольшое сотрясение. У вас раньше никогда не было травмы головы?
– Была, когда я играл в футбол, – ответил Джордж.
– Серьезная?
– Думаю, что да. Во всяком случае, я терял сознание.
– Все это мне не очень правится, – сказал Вулфсон, обращаясь ко мне/– Отвезите его в больницу. Он должен, по крайней мере, несколько дней отлежаться в постели.
– Нет! – Джордж сел, оттолкнув врача. Он тяжело дышал. – Несколько дней – это все, что у меня есть. Я должен ее увидеть.
Вулфсон удивленно поднял брови.
– Увидеть кого?
– Его жену. Она ушла от него, – пояснил я.
– Ну и что? Это случается со многими, буквально каждый день. И с вами случилось, молодой человек. Лучше отлежитесь.
Джордж медленно спустил со стола ноги и встал, пошатываясь. Лицо его было цвета свежезамешенного цемента. Он упрямо повторил:
– Я отказываюсь ехать в больницу.
Толстого добродушного Вулфсона беспокоили только две вещи на свете – музыка и медицина.
– Вы принимаете серьезное решение, – холодно проговорил он.
Джордж Уолл мог вывести из терпения кого угодно.
– Я попытаюсь уложить его в постель у себя дома. Этого достаточно?
Вулфсон взглянул на меня с сомнением.
– Вы сможете удержать его в лежачем положении?
– Думаю, мне это удастся.
– Хорошо, – торжественно заявил Джордж, – я согласен на такой компромисс.
Вулфсон пожал плечами.
– Ну что же, это все, что мы можем сделать. Я введу ему успокаивающее, а позже навещу.
– Вы знаете, где я живу, – заключил я.
Жилищем мне служил оштукатуренный снаружи коттедж с двумя спальнями. Сначала одна спальня пустовала. Потом какое-то время она была занята. Когда она снова освободилась, я продал кровать торговцу подержанными вещами и устроил там кабинет, которым, по некоторым причинам, не любил пользоваться.
Я уложил Джорджа в свою постель. Женщина, которая убирала квартиру, сегодня уже приходила, так что простыни были свежие. Вешая его разорванную одежду на спинку стула, я спрашивал себя, зачем мне все это нужно. Взглянул на дверь второй спальни, где уже не было кровати и где никто не спал. Горло сдавила тоска. Мне казалось очень важным, чтобы Джордж отыскал свою жену и увез ее из Лос-Анджелеса. И чтобы они были всю жизнь счастливы.
Джордж метался в постели. Он был в полузабытьи. Не знаю, что подействовало на него сильнее: паральдегид или успокаивающие кулаки Леонарда.
– Послушайте, Арчер, – вдруг открыв глаза, проговорил он. – Вы – мой лучший друг.
– Я?
– Единственный друг в радиусе двух тысяч миль. Вы должны отыскать ее для меня.
– Я уже нашел ее один раз. И что вышло?
– Конечно, я не должен был врываться к ней таким образом, я испугал ее. Я всегда делаю не то, что надо.
Господи, но разве я могу причинить ей зло? Да я и волоску не дам упасть с ее головы. Вы должны объяснить ей это. Обещайте, что объясните.
– Хорошо. А сейчас давай спи.
Но он не все еще сказал, что хотел.
– По крайней мере, мы знаем, что она жива, не правда ли?
– Ну, если она и труп, то весьма привлекательный.
– Кто те люди, с которыми она связалась? Что это за прохвост в пижаме?
– Парня зовут Торресе. Раньше он был боксером, если это может служить тебе утешением.
– Он один из тех, кто ей угрожал?
– Очевидно.
Джордж приподнялся на локтях.
– Я уже слышал фамилию Торресе. Когда-то у Эстер была подруга Габриэль Торресе.
