– Лу? Все так же одержим страстью к детективным приключениям?
– Они-то и держат меня в тонусе. Кстати, что такое тонус? Ты, как писатель, должен это знать.
– Оставим этот вопрос какому-нибудь научно-исследовательскому институту. Так сказать, разделение труда. Короче, старина, что ты хотел? Я тут заканчиваю сценарий, а бюро размножения не дает мне покоя. – По его голосу чувствовалось, что он спешит, и метроном в его голове отсчитывает секунды.
– У тебя, как всегда, грандиозные планы?
– До конца недели я должен вылететь в Италию с готовым сценарием. Графф собственной персоной решил заняться историей Карфагена.
– Историей Карфагена?
– «Саламбо», исторический роман Флобера. Откуда ты свалился?
– Из класса географии. Карфаген, насколько я помню, находится в Африке.
– Находился. А теперь нет. Шеф строит его в Италии.
– Я слышал, что он и в Вегасе кое-что строит?
– Ты имеешь в виду казино? Да, ты прав.
– Странно, что такой крупный независимый продюсер вкладывает деньги в забегаловку с игровыми автоматами.
– Все, что делает шеф, довольно неожиданно. Ты бы подбирал более изысканные выражения.
– А тебя что, прослушивают?
– Не будь дураком, – сказал он неуверенно. – Ну так какие проблемы у тебя возникли?
– Никаких. Просто мне нужен один ваш новый актер, Ланс Леонард. Ты слышал о нем?
– Да. Я видел, он где-то здесь околачивается. Зачем он тебе?
Я начал импровизировать.
– Мой друг, репортер, хотел бы взять у него интервью.
– О карфагенской истории?
– А что, Леонард имеет к ней отношение?
– Небольшая роль, его дебют. Ты что, не читаешь газет?.
– По возможности, нет. Я полный невежда.
– Как и газетчики. И Леонард тоже, но я не хочу, чтобы твой друг упоминал об этом. Парень должен отлично справиться с ролью варвара из Северной Африки. У него мускулы получше, чем у Брандо, когда тот был боксером.
– Как он попал в картину?
– О, его открыл сам шеф.
– И где же эти прекрасные мускулы обитают?
– Думаю, в Каньоне Колдуотер. Моя секретарша может дать тебе его адрес. Только не говори, что получил его от меня. Парень сторонится прессы. Но реклама ему не повредит. – Сэмми перевел дыхание. Несмотря на занятость, ему явно хотелось поболтать. Ему нравилось все, что отрывало его от работы. – Надеюсь, это не одна из твоих хитрых уловок, Лу?
– Тебя не проведешь. Я давным-давно утратил всю свою хитрость. Теперь я уже не в цене.
– Как и все мы, старина. Ну пока.
Я узнал у секретарши адрес Леонарда в Каньоне Колдуотер и вышел на улицу. Солнце блестело на крыше моего автомобиля. Джордж Уолл сидел на переднем сиденье, запрокинув голову. Лицо его было красным и потным, глаза закрыты. Внутри машины было жарко, как на раскаленной сковородке.
Шум мотора разбудил его. Он выпрямился, протер глаза.
– Куда мы едем?
– Я, а не мы. Тебя я заброшу в отель. В какой?
– Но я не желаю, чтобы меня куда-нибудь забрасывали. – Он схватил меня за руку. – Вы узнали, где она, не так ли? Вы не хотите, чтобы я ее увидел?
Я не ответил. Он дернул меня за руку так, что машина резко вильнула в сторону.
– Это так?
Я оттолкнул его.
– Ради Бога, Джордж, возьми себя в руки. Выпей что-нибудь успокаивающее, когда вернешься в отель. Ну, куда тебя везти?
– Я не собираюсь возвращаться в отель. Вы не можете меня заставить.
– Ну хорошо, поедем вместе. Если ты обещаешь остаться в машине. У меня есть план, который может удасться, а может и провалиться. Но, если ты вмешаешься, он провалится наверняка.
– Не буду я вмешиваться. – Через некоторое время он добавил: – Вы не представляете, что я испытываю. Только что, когда я уснул в машине, мне приснилась Эстер. Я пытался поговорить с ней. Но она не ответила, и тогда я понял, что она мертва. Я прикоснулся к ней. Она была холодной как снег.
– Расскажи все это своему психиатру, – резко оборвал я. Мне начинала действовать на нервы его жалость к себе.
Он обиженно умолк и молчал всю дорогу, пока мы ехали в Каньон. Ланс Леонард жил почти у самой вершины, в новом деревянном доме красного цвета, стоящем над крутым спуском. Я припарковался у дома и огляделся. Поблизости не было других строений, хотя дальше склоны пестрели коттеджами на любой вкус. Холмы ярусами спускались от гребня, напоминая тяжелые шторы, ниспадающие к поверхности моря.
