– Нет, ты выглядела как ангел с картины Леонардо да Винчи. Босоногий ангел, цитирующий Генри Дэвида Торо!
Уолтер улыбнулся, когда я начала вытаскивать из волос шпильки. Затем я встряхнула головой и волосы рассыпались по плечам. После этого я расстегнула ботинки и сняла их вместе с чулками.
– Это значит – я могу остаться? – спросила я наконец. – Ты не уедешь и не покинешь меня?
– Я соглашусь остаться при одном условии.
– Да, знаю, я не должна хлопотать вокруг тебя! И мне не следует интересоваться твоим самочувствием каждые две минуты.
– Ах да, совершенно верно, хлопотать не нужно. Тогда должен признать, что есть два условия: первое тебе уже известно, а второе – ты должна выйти за меня замуж.
Я ошеломленно уставилась на него.
– Понимаешь ли, – продолжил Уолтер, – скоро я встречусь со святым Петром и не хочу ему долго объяснять, почему мы жили с тобой вне брака.
Я онемела.
– Бэтси? – позвал Уолтер.
– Да? – тоненьким голоском ответила я.
– Пожалуйста, поцелуй меня.
* * *
Я вышла замуж за Уолтера Гибсона, и это был самый счастливый день в моей жизни! Церемония состоялась у нашего пруда, ее провел мировой судья. Я была босиком и в венке из диких роз на непослушных волосах. Питер был свидетелем со стороны жениха, а также нес кольца, которые приобрел двумя днями ранее. Лидия была почетным гостем. Вместо букета она держала маленького крикуна Мэтью на руках. Отец пребывал в полном замешательстве: он все гадал, почему богатый образованный человек захотел жениться на его дочери.
Мы провели медовый месяц в нашем коттедже под звуки молотков и пилы: бригада рабочих в срочном порядке пристраивала кухню и ванную.
– Нанимайте столько людей, сколько нужно, – велел Уолтер прорабу, – но я хочу, чтобы все было закончено за две недели. И ни днем позже! Мне и моей невесте нужны тишина и покой.
Они закончили за тринадцать дней. Питер переехал в дом к моему отцу и два-три раза в день приходил в коттедж, чтобы помочь мне поднять Уолтера с коляски и одеть его.
Уолтер также нанял девушку по имени Хелен, которая жила в доме с отцом и Питером, стирала и готовила. Все сложилось еще благополучнее, когда Хелен и Питер полюбили друг друга и поженились.
Мы с Уолтером заключили чудесный союз, которым могут похвастаться очень немногие пары даже после долгих лет брака. Однако кое в чем мой муж был весьма жестким: он требовал, чтобы часть дня я посвящала писательству. Но после мы читали вслух, разговаривали, смеялись и любили друг друга.
Столяр сделал удобный пандус для инвалидной коляски Уолтера, и, пока позволяла погода, бо́льшую часть времени мы проводили на улице. Мы наблюдали за утками и гусями, плавающими на пруду, за оленем, иногда появлявшимся на опушке леса, за сменой сезонов в садах, за панорамой звезд на ночном небе.
Однажды теплой летней ночью мы лежали, прислушиваясь к кваканью лягушек и стрекоту цикад на пруду, и Уолтер неожиданно спросил:
– Я рассказывал тебе о первой ночи, которую провел в коттедже?
– Нет, что-то не припомню, – ответила я, пододвигаясь ближе к нему.
– Я не мог заснуть! Просто ни на секунду. Этот стрекот на пруду! Я никогда такого не слышал. Я разорвал на кусочки великолепный платок и попытался хоть как-то заткнуть себе уши, но назойливый шум никуда не делся. Когда лягушки наконец сжалились надо мной и закончили концерт, проснулся твой приятель дятел и начал немилосердно долбить дерево. В общем, я решил уехать на следующее утро. Я просто не выдержал бы еще одной ночи в этом доме. Уверен, что Генри Дэвид Торо никогда не спал возле пруда Уолдена!
– А почему ты передумал? – спросила я, подхватывая смех мужа.
– Из-за тебя.
– Из-за меня?
– Ты принесла мне завтрак и, наверное, полночи не спала, читая книгу, которую я тебе дал, потому что наутро горела желанием обсудить прочитанное, словно сама являлась автором этого произведения. Ты была так прекрасна – свежая, живая, похожая на сладкий, вкусный персик, сорванный прямо с дерева. Я решил, что, несмотря на местную фауну и бессонные ночи, останусь.
– Могу поспорить, что сейчас ты уже не замечаешь всех этих звуков.
Уолтер засмеялся.
