Во-первых, потому, что страны, согласившиеся принять этот план и американскую помощь по нему, должны были предоставить США полные сведения о состоянии своей экономики, потерях страны в войне, валютных резервах, предполагаемом использовании американских средств. А это означало, что Советский Союз должен был раскрыть все свои секреты, в том числе проекты и ход работ по созданию атомного и ракетного оружия, показать состояние своей экономики и пути ее восстановления, поставить под американский контроль людские и природные ресурсы страны.
Во-вторых, «план Маршалла» был рассчитан на восстановление капиталистической экономики, а в СССР уже в 30-е годы, а особенно во время войны установилась социалистическая экономика, для которой этот план был неприемлем, советское руководство в то время ни при каких обстоятельствах не приняло бы капиталистический путь восстановления народного хозяйства. (Сегодня на опыте последних 15 лет мы убеждаемся, какую цену за поспешные капиталистические реформы платит наш народ.)
Надо сказать, что в 47-м американское руководство с облегчением восприняло отказ советского правительства от «плана Маршалла»: если бы СССР принял его — возникли бы ненужные трудности для правящего класса Америки, уже принявшего курс конфронтации с СССР. С точки зрения американской стратегии (а это было главным для Вашингтона в то время), Европа при политике противостояния СССР обладала рядом преимуществ. Здесь границы капиталистического Запада вплотную подходили к странам народной демократии, имелись «открытые» подступы к СССР на севере и на юге, обеспечивавшие выход стратегических бомбардировщиков к жизненно важным регионам СССР. При этом внимание вашингтонских политиков все больше привлекал центр Европы. В их европейской стратегии главная роль отводилась Западной Германии. Она должна была подняться из развалин и стать основным центром антисоветизма в Европе. Все средства — экономические, военные, идеологические были направлены на то, чтобы как можно скорее вынести фронт противоборства с социализмом в самый центр Европы, сделать его передним краем конфронтации между Востоком и Западом. Была еще одна важная задача, которую США надеялись решить, создавая свои силы передового базирования. «Одна из основных концепций нашей современной стратегии, — писал в 1951 году начальник штаба ВМС США адмирал Шерман, — состоит в том, чтобы вести войну как можно дальше от Соединенных Штатов» {117}. Американские эксперты считали: расстояние, отделяющее Европу, где базировалась основная часть воздушной ядерной армады США, от Американского континента, должно было сохранить стратегическую неуязвимость США.
Вообще, боязнь людских потерь, даже самых минимальных, не оставляла американский истеблишмент еще со времен 2-й мировой войны. И Трумэн, и Маршалл, и особенно Эйзенхауэр, многие другие государственные и военные деятели, занимавшие руководящие посты в те годы, помнили, как реагировало американское общество на потери солдат и офицеров США в сражениях той войны. Вот конкретный пример.
Когда в Арденнской операции (декабрь 1944 года) немцы прорвали западный фронт и американцы понесли крупный, по их представлениям, урон в людях — 77 тысяч человек, в том числе 19 тысяч убитыми, — в США это вызвало шок. Главнокомандующему Д. Эйзенхауэру грозили крупные неприятности. У. Черчилль, видя, что вермахт еще весьма силен и способен не только обороняться, но и наступать, обратился к И. Сталину с известным письмом о том, чтобы ускорить советское наступление на востоке. Цель одна — заставить немцев сосредоточить наибольшее количество сил на советско-германском фронте и тем ослабить западный фронт, сняв угрозу больших потерь.
И действительно, Висло-Одерская операция, начатая раньше запланированного срока на 8 дней, оттянула главные ударные силы вермахта (6-ю танковую армию СС) на восток, что позволило союзникам к концу января восстановить свое положение.
Другой пример. Когда в мае — июне 1945 года между учеными и военными в США шли споры, как устрашить японцев атомной бомбой, ученые предлагали провести демонстрационный взрыв на одном из островов Тихого океана с приглашением представителей разных стран, в том числе Японии. Спор был решен в пользу военных, рвавшихся сбросить бомбу на Японию, и без предупреждения. Важным аргументом командования США стал штурм острова Окинава американскими войсками, где американцы потеряли убитыми 13 тысяч человек, что тоже было болезненно воспринято американским обществом, которого тяготы и жертвы войны коснулись только краем.
