Московская электричка громыхала по высокой насыпи, окруженной разросшейся лесополосой. За ней шли заброшенные, заросшие щавелем и мятой огороды, разрезанные канавами, из которых раньше брали воду для полива. Дальше начинался огромный пустырь на месте снесенных деревянных домов. На горизонте вырастали белые квадраты и прямоугольники многоэтажек.
В этих-то канавах, заросших водорослями и нагретых солнцем, друзья и набирали свои подарки…
Присмотревшись, Лешка зацепил крючковатой палкой водоросль, облепленную крупной лягушачьей икрой.
— Есть! — воскликнул он. — Давай банку!
За одной водорослью потянулась другая, и вскоре банка была заполнена. Лешка довольным видом рассматривал ее в солнечном луче. Яркий свет пронизывал полупрозрачные гроздья с темными точками внутри.
Тут же, на мелководье канавы, нашлись отборные головастики, уже показывавшие вместе с хвостом выросшие лапки.
Тема тем временем перевернул трухлявое бревно. Источенная жуками кора отвалилась, и оттуда высыпалась горстка белых муравьиных яиц.
— То, что надо!
Потом Тема прилег на густую траву и стал смотреть в небо на облака. Он сорвал стебель разросшегося на месте огорода щавеля, стал задумчиво жевать кислую освежающую мякоть.
Облака плыли медленно, лениво, и вместе с ними из головы уносились все мысли, стало легко и свободно. Тема почувствовал, что он как-то незаметно совсем растворился в этом мире, словно кусок сахара, брошенный в огромную голубую чашку…
— Ты что, заснул?
Над ним стоял Лешка с банками в руках.
— Ничего не заснул! — Тема вскочил на ноги, ощущая прилив энергии.
Через каких-нибудь полчаса подарки были готовы.
Довольные друзья поднялись на насыпь, где темнела дренажная труба. И тут они увидели странного мальчика. Он сидел на сухой траве и покуривал сигарету, лихо сплевывая вниз, в текущую из трубы воду. Одет он был в потерявшую цвет потрепанную одежду. Серые волосы на давно нечесаной голове торчали в разные стороны, напоминая сухой колючий репейник. У его ног валялось пустое мятое ведро.
— Че, пацаны, тритонов ловите? — спросил мальчик. — Здесь их полно… Только на Птичьем рынке тритонов сейчас много, торговля плохая, так что не старайтесь…
— А ты чего тут делаешь? — спросил Лешка.
Мальчик сплюнул и грустно сказал:
— Живу я здесь… Мы тут с пацанами машины моем на дороге. Сейчас моя очередь воду носить.
Он небрежным жестом достал из кармана пачку сигарет и протянул ребятам:
— Закуривайте!
— Я уже бросил! — отказался Тема.
Он придумал это объяснение, чтобы не приставали. Хотя в общем-то и не курил никогда — так, пробовал и не понравилось.
А Лешка не взял предложенную сигарету, потому что он занимался спортом. Придумывать оправдания ему и в голову не приходило.
Паренек бросил окурок вниз, в мутноватый ручей, сопроводив его длинным плевком.
— Чего это ты здесь живешь? — продолжил разговор Лешка. — У тебя дома нет?
— Домов у меня сколько хочешь. Где лег, там и дом. А тут на огородах летом хорошо — прямо как у нас в Кемерове. Да и работа рядом…
— Далеко же ты забрался! — сказал Лешка.
Вдруг откуда-то из-за воротника паренька показалась остренькая мордочка. Черные выпуклые глаза уставились на ребят.
— Ух ты, кто это там у тебя? — спросил Лешка.
— Мой друг. Мышмыш его зовут. А я — Серый.
— Сережа, что ли?
— Сережа в детском саду манную кашу кушает, а я Серый!
— А чем ты Мышмыша кормишь? — поинтересовался Тема.
— Лопает все подряд, зараза! — оживился Серый. — Я его тренирую, как в цирке! Вот, смотрите!
Он посадил мышь на колено, потрогал ее за усы:
— Ну-ка, Мышмыш, умойся!
Мышь действительно принялась сноровисто умываться, передними лапками приглаживая острую мордочку.
— Во, видали! — с гордостью сказал Серый. — Скоро мы с ним на Арбате выступать будем! Только надо его еще чему-нибудь научить. Он понятливый… — Серый поднялся и взял ведро. — Ну, ладно, мне работать пора. Приходите, я вам как-нибудь покажу, где здесь ястребиное гнездо!
