– А что же вы тогда не заинтересовались судьбой «ТТ»? – спросил я.
– Тогда следовало поинтересоваться заодно судьбой двенадцати пистолетов-пулеметов «ППШ» и еще кучи другого вооружения, которое было выдано группе перед заброской, – объяснил Анкудинов. – Возможно, что пистолет «ТТ» был утрачен в ходе боевых действий. Ведь оружие с глушителем предназначалось для сугубо специфических целей: скажем, ночью связной идет с конспиративной квартиры подпольщиков обратно в отряд и натыкается на немецкий патруль. Вот тут пистолет с глушителем позволит быстро и без шума решить проблему. А в бою глушитель на пистолете скорее помеха, чем нужная вещь. Так что не исключено, что командир партизанского отряда Гущин вообще не прикасался к этим пистолетам. Забрали мы у старушки семь пистолетов и револьвер, на том и распрощались.
– Как же пистолет «ТТ» мог попасть к грабителю?
– Я узнал, что вдова генерала Гущина умерла в восемьдесят девятом году. Ее единственная дочь умерла от рака годом раньше. Квартиру и все имущество унаследовала внучка, которая продала квартиру в девяносто третьем году и убыла на постоянное место жительства к мужу в Германию. Возможно, что при распродаже имущества она нашла затерявшийся пистолет и продала его по случаю: в то время многие люди уже не так уважали закон, как в советской империи. Что поделаешь: тотальная деморализация населения в девяностые годы сделала свое дело.
– То есть как попал пистолет к грабителю, мы так и не узнаем, – разочарованно резюмировал я.
– Есть одна зацепка. Похоже, что этот самый грабитель, может, и разбирался в огнестрельном оружии, но ничего не понимал в глушителях. Дело в том, что данный глушитель в принципе не мог заглушить звук выстрела.
– То есть?! – почти одновременно воскликнули мы с Тавровым.
– Шумность выстрела зависит от нескольких факторов, – принялся объяснять Анкудинов. – В общем случае это хлопок при выходе пороховых газов из ствола и звук от срабатывающих при выстреле и после него деталей оружия. В ряде случаев сюда добавляется прорыв газов в зазоры между пулей, патроном и стволом – так называемая «обтюрация». Скажем, у большинства револьверов всегда имеет место прорыв газов между рамой, стволом и торцом барабана. У мощных револьверов энергия прорывающихся газов такова, что может до кости ободрать неудачно подставленный палец. В случае с револьвером «наган» такой прорыв в принципе исключен: перед выстрелом барабан выдвигается вперед, и гильза с утопленной в ней пулей примерно на два миллиметрв входит в ствол, где давление газов раправляет кончик гильзы и закрывает щель. Поэтому при выстреле из «нагана» с глушителем слышен только щелчок курка по ударнику.
– Это понятно, – кивнул я. – У автоматических пистолетов, кроме этого, слышен звук отходящего назад затвора, выброса гильзы и возвращающегося назад затвора.
– Совершенно верно, – согласился Анкудинов. – А для «ТТ» добавьте еще один немаловажный источник шума: звук ударной волны. Дело в том, что пуля пистолета «ТТ» выходит из ствола со сверхзвуковой скоростью, и получается хлопок, как при полете самолета, преодолевающего звуковой барьер. Такая проблема может быть решена заменой патрона на менее мощный, с пороховым зарядом, не способным разогнать пулю до сверхзвуковой скорости. В глушителях такой хлопок можно заглушить расширительной камерой, расположенной между шумоподавляющими перегородками и срезом ствола. Но это все теория. Давайте перейдем к тому, что мы имеем.
Анкудинов отхлебнул кофе из чашки и принялся перечислять:
– Во-первых, в обойме переданного мне пистолета «ТТ» находилось семь патронов, и все они с обычным вышибным зарядом – то есть пули при выстреле должны выходить из ствола со сверхзвуковой скоростью и давать резкий хлопок. Во-вторых, пистолет тщательно смазан и вычищен, но при внимательном изучении ясно, что из него давно не стреляли. В-третьих, в глушителе «брамит» глушение выстрела обеспечивают резиновые шайбы-перегородки с крестообразным разрезом, через который проходит пуля. Так вот, эти шайбы следует периодически заменять, даже если глушитель не используется для стрельбы.
