– А какое отношение имел к этим сокровищам крест? – спросил Тавров.
– Вот как раз этого Тузов не сказал. Более того, он оставил крест дочери в качестве семейной реликвии, лишь мимоходом упомянув, что этот крест имеет отношение к исчезнувшему при разграблении крестоносцами Константинополя в тысяча двести четвертом году Животворящему Кресту.
– Как?! Кресту, на котором был распят Спаситель? – поразился я. – И Тузов упомянул об этом вскользь?!
– Совершенно верно, – подтвердил Липатов. – Дело в том, что Андрей Тузов имел репутацию закоренелого материалиста и атеиста: его интересовали сокровища, а не христианские святыни. По сути, первым, кто в нашем роду заинтересовался связью между этим крестиком с серебряными гвоздями и Животворящим Крестом, стал именно мой дядя. Он был настоящим фанатиком идеи: раскрыть многовековую семейную тайну! В сущности, он пошел на филологический факультет исключительно для того, чтобы расшифровать рукопись Тозо. И ему это удалось!
Липатов сорвался с места и выбежал из гостиной в кабинет. Спустя пару минут он вернулся и положил на стол две книги. Точнее, одна представляла собой действительно древнюю книгу в толстом кожаном переплете с застежкой; вторая была обычной терадью в дерматиновом переплете – из тех, что продавались в каждом канцелярском магазине лет двадцать-тридцать назад.
– Вот! – торжественно объявил Липатов. – Оригинал, которому шестьсот с лишним лет, и точный перевод с комментариями, сделанный моим дядей. Здесь все о тайне сокровищ дожа Энрико Дандоло, исчезнувшем Животворящем Кресте и о том, что надо сделать для обретения вышеперечисленного!
* * *
Мы с Тавровым молча смотрели на лежащие перед нами семейные реликвии Липатовых: деревянный крестик с выпуклыми головками вбитых в него почерневших серебряных гвоздей; плоский кирпичик древнего манускрипта в переплете из засаленной и потерявшей первоначальный цвет кожи; девяностошестилистовую тетрадь в дешевом коричневом дерматиновом переплете – в таких тетрадях студенчество моей молодости конспектировало лекции.
– Итак, господа! – звенящим от волнения голосом объявил Липатов. – Сейчас вы будете посвящены в многовековую тайну нашего рода. Я первый из рода Тузовых-Липатовых, кто разгласит эту тайну посторонним. Но, по моему мнению, события приняли такой оборот, что тайна рискует уйти в могилу со мной, последним представителем нашего рода. А потому я просто обязан посвятить вас в нее, ибо наш род был хранителем тайны, но не ее собственником.
Я заерзал на стуле от предчувствия, что вступление может затянуться, но Липатов неожиданно сразу перешел к делу. Начал он, впрочем, издалека. Так занудливый преподаватель, приступая к теме «Устройство электрического генератора», начинает лекцию фразой: «Еще древние греки знали, что если потереть палочку янтаря о шерсть…» И так далее. Липатов соответственно начал с обретения Животворящего Креста во времена императрицы Елены, матери византийского императора Константина Великого, сделавшего христианство государственной религией в Византийской империи. Вот краткое изложение того, что нам поведал Липатов и что я сумел запомнить.
Согласно легенде, император Константин и его мать Елена во время пребывания в Иерусалиме задались целью найти пещеру, в которой было погребено тело Иисуса Христа. На этом месте стоял храм в честь Венеры. По указанию Константина храм срыли и под его фундаментом обнаружили пещеру, а рядом с пещерой – три креста. Путем положения покойника на крест сразу удалось определить, который из них Животворящий. Крест был разделен на две части: одну оставили в Иерусалиме, вторую увезли в Константинополь.
– Обретение, иначе говоря, «Воздвижение Креста Господня», празднуется Православной церковью четырнадцатого сентября по юлианскому календарю, то есть двадцать седьмого сентября по григорианскому и Католической церковью четырнадцатого сентября по григорианскому календарю. Вообще говоря, датировка обретения Креста является предметом для дискуссий.
– Это так важно? – едва сдерживая зевоту, поинтересовался Тавров.
– Не знаю, – пожал плечами Липатов. – Во всяком случае, в комментариях к расшифровке манускрита Тозо дядя подробно остановился на этих моментах и тщательно анализировал различные варианты дат обретения Креста. Все это спорно, поэтому я сообщил вам об общепринятой датировке. Нас же больше интересует не собственно обретение Креста, а его утрата. После захвата и разграбления Иерусалима персидским царем Хосровом иерусалимский Крест находился в персидском плену, пока персидский полководец Хорям не отдал его обратно, получив взамен обещание византийцев помочь ему войсками во внутренней смуте. А спустя десять лет Иерусалим сдался арабо-мусульманскому войску. Поскольку арабская оккупация носила воинствующе-религиозный характер, опасения христиан за сохранность Креста были весьма серьезны. Потому Крест разделили на части и вывезли галерами в Константинополь и другие места. Одну из частей спустя некоторое время вернули обратно в Иерусалим, где она хранилась до эпохи Крестовых походов.
