— Хоанг — твой брат? Почему же ты не сказал мне об этом раньше?
— По той же причине. Боялся. Боялся, что вы перестанете мне доверять, если узнаете, что мой брат — вьетконговец. Ну, вот. Я тогда сотрудничал с ва… с вашими коллегами. Об этом — не знаю, каким образом, — пронюхала Лан. Однажды она застала меня врасплох, безоружного, и всадила в меня четыре пули. Я чудом остался жив. А позже до меня дошли слухи, что она погибла. И я успокоился, потому что никто больше не знал о моих связях с вами. И…
— Стоп, стоп, — перебил Шона Уоррел, — не очень убедительно. Что же, она никому не рассказывала об этом, даже твоему брату? И ты спокойно встречаешься с ним, не опасаясь мести с его стороны?
— Дело в том, что Лан всегда была… ну, чересчур эмоциональной, что ли. Перед тем как выстрелить в меня, она произнесла целую речь. Она всегда любила болтать языком. Несла какую-то чепуху про совесть, про патриотизм. Я уже толком и не помню. И заявила, что никогда не осмелится сказать Хоангу, что его брат… ну…
— Предатель, — подсказал Уоррел.
— В общем, она сказала, что не причинит ему горя таким известием, потому что слишком любит его. Сказала, пусть лучше Хоанг считает меня погибшим… Короче говоря, когда я очухался после того случая, я понял, что она действительно никому ничего не сказала. Я случайно встретился с одним из нашей группы — он ничего не знал. А когда я недавно встретился с Хоангом, я подстраховался на всякий случай. Я его сразу узнал на рынке. А потом, когда мы пришли ко мне, я сделал вид, что не узнал его, вернее, что спутал с каким-то провокатором, выхватил пистолет. А он стал говорить, что рад встрече, что не ожидал увидеть меня живым, потому что Лан в каком-то письме писала ему, что меня убили полицейские на ее глазах. Ну, тогда я понял, что все в порядке. А если бы я понял, что ему все известно и что он играет, я застрелил бы его. Если бы он все знал, он не смог бы сыграть. Он действительно не ожидал увидеть меня живым. Я ненавидел его всю жизнь, потому что он во всем был впереди меня. И в детстве и потом… Даже успел вперед меня понравиться Лан…
Шон говорил быстро, на одном дыхании, видимо боясь, что Уоррел не дослушает его.
«Подлец! Какой подлец!» — с горечью думал Хоанг, все еще не веря тому, что услышал.
— А кто убил Уайта? — спросил Уоррел.
— Динь.
Уоррел непонимающе наморщил лоб.
— Ну, один из нашей группы. Он получал информацию от Лан… от Фам Тху. Я долго не мог выяснить, куда он ходит. Осторожный он был. А потом узнал — в особняк Фам Тху. Ну я и вызвал Уайта на встречу. Но где-то, наверное, ошибся. Динь пошел следом, а я не заметил. И когда мы с Уайтом встретились, он выстрелил сзади. Целился в меня… Уайт упал, а он бросился бежать. Ну, я выстрелил вслед и попал… А вам не сказал, что встречался с Уайтом, потому что, опять же, боялся.
— Неплохо придумано, — помолчав, обронил Уоррел.
— Клянусь вам, я ничего не придумал, господин Браун! — испуганно возразил Шон. — И я могу доказать, что я с вами, а не с ними.
— Интересно, как же?
— Завтра Рекс в двенадцать дня будет в кафе «Виньлой». Хоанг ходил туда в прошлый четверг, но там его вроде бы кто-то узнал. Он не смог переговорить с Рексом и велел отправиться в «Виньлой» мне.
— Вот как? Что ж, неплохо. Иди на встречу. Завтра в кафе будет наш человек.
Хоанг был настолько ошеломлен, что находился в состоянии какого-то оцепенения. Он был потрясен лицемерием, коварством Шона, а еще больше тем, что брат оказался провокатором и убийцей его жены. И только сейчас Хоанг осознал, что случилось непоправимое. Уоррел узнал о завтрашней встрече! Как же Хоанг мог допустить такое? Почему не выстрелил в Шона несколькими минутами раньше? Как смел дать волю чувствам, забыв о главном? Мысль лихорадочно работала в поисках выхода. Что делать? Незаметно уйти, отправиться к Виену? А если не он автор записки? Нет! За одну ночь не убедить сына, что он должен помочь вьетконговцам. Даже с помощью Лан. Пусть Виен и не побежит доносить на отца, но и помогать он не станет. Слишком крутой поворот должен произойти в его взглядах, в сознании… Выход один — застрелить Шона и Уоррела. Пусть не удастся выбраться отсюда живым — Уоррела наверняка страхуют его люди, — но убрать этих двоих нужно во что бы то ни стало. Хоанг нащупал рукоятку пистолета под пиджаком. Потом повернулся к Лан:
