Разговоры и громкий смех тут же возобновились, но пауза была красноречива, она воздавала должное темноглазой девушке в прямом строгом платье цвета слоновой кости, которая смущенно шла рядом с Памелой. Стелла сразу очутилась возле меня.
— Как же доктору Скотту удалось вас привезти? — поинтересовался я.
— По-моему, — ответила она серьезно, — он дал дедушке понять, что не пустить меня было бы несправедливо, а ведь дедушка не выносит несправедливости.
Она ждала, чтобы ее представили присутствующим, и когда мы с Памелой начали знакомить ее с гостями, с живым интересом вглядывалась в лицо каждого, словно ей не терпелось сразу узнать все обо всех. Пока остальные танцевали фокстрот, я стоял с ней в дверях оранжереи и рассказывал о своих друзьях. И в моих рассказах они представали людьми деятельными, одаренными, интересными. Да это и соответствовало истине. Ну а мы с Памелой? Мы тоже, оказывается, умны, удачливы, окружены друзьями, мы живем полной насыщенной жизнью — надо только, как эта мечтательная девочка, смотреть на нас сквозь тюремную решетку.
— Могу я пригласить вас на танец, мисс Мередит?
Она покачала головой:
— Мне ужасно жаль, но я умею только вальс. Посмотрите, посмотрите, как они красивы!
Она была права: Джудит танцевала великолепно, а Питер бросил балет лишь из-за своей страсти к оформлению спектаклей.
Скотт старательно вел Памелу в танце и при этом, склонив голову набок, что-то серьезно объяснял ей. Стелла ахнула; когда мимо пронеслись Уэнди и Макс. Макс, как многие крупные люди, двигался с завидной легкостью, и оба были так захвачены музыкой, что не отвлекались на разговоры.
— Она словно девочка из сказки, которая поцеловала доброго медведя, и он стал принцем.
— Вы правильно разгадали Макса, — заметил я, довольный. — А теперь дайте определения другим. Кэри и Джудит, кто они?
Стелла с минуту подумала, потом сказала:
— По-моему, он Эндимион, но она вряд ли Диана [9]. Вот ваша сестра — Диана. Верно?
— Верно!
— А может быть… Если бы у вас здесь был костюмированный бал… — Она замолчала.
— Продолжайте, — потребовал я.
— А вы уверены, что я никого не обижу?
— Пока вы раздаете очаровательные комплименты.
— Ну что ж! Тогда ваша сестра скорее Жанна д'Арк.
— Единственная святая, которую признает Памела! Прекрасно!
— И я люблю Жанну! А миссис Хиллард, конечно, королева. Королева Мария Антуанетта.
— Замечательно! В следующий раз непременно устроим костюмированный бал с танцами. Кем тогда будете вы?
У меня перед глазами мелькнуло видение: Стелла медленно плывет по лестнице в белоснежной пачке, как Анна Павлова, но я ждал, что она ответит. Будь на ее месте другая девушка, от ее слов зависело бы многое, но Стелла предпочла уклониться.
— Вряд ли кто-нибудь может сам себе выбрать подходящий костюм. Ведь себя со стороны не видишь, правда? И вообще, мне, пожалуй, сегодняшний вечер нравится больше, чем маскарады: все такие, как есть.
— А, вот и вальс! Могу я иметь удовольствие?
— Я обещала доктору Скотту.
— Но ведь, кажется, вы — дебютантка?
Она рассмеялась:
— Кажется…
— Это ваш первый бал. А первый вальс дебютантке надлежит танцевать с хозяином дома.
— Значит, этот вальс будет faux pas [10]! — засмеялась она, довольная своей шуткой, и унеслась в объятиях доктора Скотта, словно летела по воздуху, хотя степенная манера ее партнера должна была неизбежно вернуть ее на землю.
— Родерик, — спросила меня Джудит, пока мы с ней вальсировали, — почему у этой девочки такой счастливый вид? Явно не оттого, что на вечеринке так положено. У нее глаза сияют, как звезды.
— Вы назвали бы ее красивой, Джудит?
— Ну конечно! Я сразу не могла оторвать от нее взгляд!
— Она влюблена в этот дом.
— Он и достоин любви.
— Она годами грезила о нем, и вот она здесь.
— А откуда она сама?
— Окончила какую-то чопорную школу в Брюсселе, а теперь живет в чистенькой вилле в Биддлкоуме, это — фешенебельная часть побережья.
— А, понимаю. Родерик, не дайте снова запереть ее в клетку!
Памела опять поставила фокстрот и подхватила Макса, Джудит степенно танцевала с доктором, а Питер учил Стеллу. Передав Уэнди слова Стеллы про медведя и фею, я предложил ей посидеть со мной в уголке, чтобы меня не сравнили с телегой, в которую впрягли звезду.
