Незадолго перед ужином Санька услыхал голос старшины:
— Курсант Шумов!
Санька бросился сломя голову на этот голос, на ходу поправляя пилотку и одергивая гимнастерку. «Уж не провинился ли опять в чем-нибудь, не брякнул ли какого лишнего слова?» Больно уж надоело ему мыть полы и картошку чистить.
— Товарищ старшина, курсант Шумов по вашему вызову явился! — доложил он и замер с выкаченными нахальными глазами.
Старшина улыбнулся.
— Ты хоть и разгильдяй, Санька, а порядочный, вид у тебя бравый. Слушай задание. Согласно просьбы твоего инструктора, убываешь в его распоряжение до двух часов ночи. По прибытии с задания доложи мне.
— Есть доложить вам, товарищ старшина! Разрешите идти?
Щелкнув каблуками, Санька отгрохал до двери строевым шагом, за дверью состроил старшине «рожу» и понесся к Лагутину. Тот ждал его во дворе.
— Шумов, я надеюсь на вашу расторопность. Мне некогда оформлять вам увольнительную, поэтому избегайте встречи с патрулем. Поняли? Вот вам адрес в городе. Зайдете за моей женой. Она будет вас ждать с одиннадцати до двенадцати. Проводите ее домой, поможете ей донести покупки… — Все это было сказано начальственным тоном: сухо, официально. Потом, после паузы, Лагутин добавил уже интимно, почти виновато: — Я сегодня в наряде, встретить сам не смогу, а она одна боится идти так поздно… Так уж ты, Саня, постарайся…
— Есть, постараться! — отчеканил Санька, щелкнув каблуками.
Он хотел было сделать «кру-гом», когда Лагутин снова заговорил начальнически:
— И, смотрите у меня, не болтайте никому, зачем я вас послал.
Необычным заданием Санька был очень доволен. Жалел только, что денег мало. Ну, да это беда не велика. Он был твердо уверен, что успеет зайти к Янковским, а в этом доме угощают без денег.
По пути в город Санька, разумеется, успел обдумать действия своего инструктора. Ясно, что это поручение Лагутин дал ему втайне от начальства. Саньке это было выгодно со всех точек зрения. С одной стороны, такое доверие инструктора было лестным, с другой стороны, оно упрощало отношения. Санька предвидел, что подобные поручения будут повторяться. Значит, инструктор у него в руках… О дальнейшем, по своему легкомыслию, Санька размышлять не стал, а принялся строить планы, как лучше провести предстоящий вечер. Конечно, он зайдет сначала к Янковским… Но ни Антона Фомича, ни его племянницы дома не было.
Озираясь по сторонам, как бы не натолкнуться на патруль, Санька побродил по городу. «Тяпнув» сто граммов, отправился по нужному адресу. Казалось, все планы рухнули.
Клавочка уже собралась и с нетерпением ждала прихода обещанного «котиком» телохранителя. Ее нетерпеливость объяснялась, разумеется, не тем, что она хотела быстрее вернуться домой. Она мечтала о новом знакомстве, о возможности произвести впечатление на молодого паренька и пококетничать, почувствовать свою обворожительность и развеять скуку. Клавочка почему-то была уверена, что ее телохранителем окажется Борис Капустин, этот стройный молодой человек с приятным интеллигентным лицом…
Но в комнату вошел Санька. Клавочка оглядела его с разочарованием и обиженно поджала губки. «Ну и чучело прислал мне котик. Наверное, специально подбирал такого, чтобы я не увлекалась. Проклятый ревнивец!» — зло подумала она о своем муже.
А Санька, поздоровавшись, заторопил Клавочку:
— Зачем я пришел, вам известно. Если готовы, идемте.
— Одну минутку, товарищ курсант, только проверю, все ли собрано.
— Проверяйте.
Санька подошел к трюмо и все время, пока Клавочка копалась с вещами, любовался своим отражением, принимая то воинственные, то величественные позы. На Клавочку он не бросил ни единого взгляда. Клавочка, разумеется, это заметила и обиделась. Она считала себя неотразимой, и такой замухрышка, как этот солдат, по ее мнению, обязан был глядеть на нее с восхищением. А он даже и внимания не обратил. А у Саньки был свой взгляд на женщин. Замужние для него попросту не существовали. Какой смысл расточать перед ними комплименты? Ради вежливости? К тому же он был сердит сейчас на весь белый свет из-за неудачного визита к Янковским. В самом деле, за каким чертом он тащился шесть километров в город — ради того, чтобы сопровождать вот эту разряженную куклу? Много чести!
