– Мне нравится ход твоих мыслей, – одобрительно покачав головой, сказал Энтони.
И они чуть ли не синхронно повернули к двери, которая вела в маленький прохладный бар.
– Вы не в курсе – инспектор Морсби уже вернулся? – спросил Роджер хозяина гостиницы небрежным тоном, со стуком опуская на стойку огромную пивную кружку, к которой уже успел основательно приложиться.
– Нет еще, сэр, – ответил хозяин, огромный, как гора. – Сказал, что будет к ужину около восьми вечера.
– Что ж, мы, думаю, тоже выйдем к ужину примерно в это время. Так что можете принести сразу три порции в снятую нами общую гостиную. И еще одно! Не забудьте принести мне наверх бутылку джина, полдюжины бутылочек с имбирным элем, бутылку виски, два сифона с содовой и открывалку. Справитесь? Ничего не забудете?
– Справлюсь, сэр, – заверил хозяин, расплываясь в довольной улыбке. – И ничего не забуду. Можете на меня положиться.
– Отлично! Может, мне еще спросить, есть ли у вас лед – или это будет уже слишком?
– Не слишком, сэр. У нас есть лед, – с гордостью отрапортовал хозяин. – Мне его завозят в жаркую погоду три раза в неделю из городка Сэндси. Как раз сегодня утром привезли, так что берите сколько угодно.
– Да это настоящее эпикурейство! – вскричал Роджер.
– Точно так, сэр, – сказал хозяин. – Между прочим, недавно заходили два джентльмена. Спрашивали комнаты. По виду – лондонцы, сэр. Ну так я сказал, что у меня свободных номеров нет.
– И правильно сделали, хозяин, – одобрительно заметил Роджер. – Как говорится, скажешь правду – посрамишь дьявола.
– Совершенно справедливо, сэр, – ответил хозяин и повернулся, чтобы обслужить другого клиента.
– Послушай, – сказал Энтони, когда они через некоторое время поднимались по лестнице на второй этаж. – Ты что, собираешься напоить до полусмерти старину Морсби?
– Конечно, нет, – с достоинством отмел подозрения Роджер. – Неужели я похож на человека, который станет соблазнять выпивкой официальное лицо, находящееся при исполнении?
– Тогда какого черта ты накупил джина, виски и всего прочего?
– Дабы совершить жертвенные возлияния на алтарь великой и могущественной богини по имени Блеф! А теперь, Энтони, ответь: во скольких спальнях ты будешь сегодня спать? В одной, двух или трех?
Как уже было сказано, инспектор Морсби считался доброжелательным и довольно веселым человеком. Так что Роджеру не пришлось слишком долго уговаривать его разделить ужин с ним и Энтони в общей гостиной на первом этаже. Даже детективу Скотленд-Ярда не чуждо ничто человеческое, поэтому инспектор Морсби предпочитал проводить свой досуг в компании интересных и острых на язык людей, нежели в одиночестве.
В полном соответствии с этой жизненной установкой он никогда не отказывался от рюмочки джина перед едой. Тем более перед ужином, особенно если этот напиток подавали с имбирным элем и кубиком льда. Подобный коктейль после жаркого трудного дня можно вообще назвать напитком богов, охлажденной амброзией или даже одним из величайших достижений человеческой цивилизации. Ну а потом, после вкусного ужина в хорошей компании, ничего не остается как усесться в мягкое кресло и, испытывая приятное чувство сытости одновременно с легким утомлением, разглядывать витрину с чучелами птиц и пить по глоточку из широкого стакана виски, ощущая себя наверху блаженства. Да, инспектор Морсби действительно был доброжелательным и разговорчивым человеком.
Тем более Роджер вел себя исключительно тактично, и с его губ не сорвалось ни единого слова относительно миссии, которую они с инспектором Морсби здесь выполняли. Короче говоря, Роджер предпочел развлекать собеседника, а надо сказать, что когда он это делал, то превращался в милейшего и приятнейшего во всех отношениях джентльмена. В частности, он не уставал рассказывать анекдоты, а также разные смешные случаи из своей писательской и журналистской практики, в результате чего инспектор постоянно улыбался, а временами даже разражался хохотом. Еще большее впечатление на него произвели истории Роджера о великих или знаменитых людях, которых Роджер неизменно называл только по имени, не забывая при этом подливать виски в стакан инспектора, так что ближе к концу вечера инспектор, образно говоря, совершенно растаял. Иными словами, часам к десяти инспектор очень любил Роджера, а Роджер очень любил инспектора.
