— Артик? — спросил Борланд еще тише.
— С ним о'кей. Успел остановиться, когда я скомандовал заканчивать гонку. Он не видел, что с тобой случилось, фордовского жеребца в момент остановки занесло.
— А Литера?
— Тоже в порядке. Только… это… пока мы к тебе бежали, она уехала. Даже из машины не вышла.
Борланд с грустью покивал. Синий «Вайпер» явился перед его мысленным взором, принеся с собой новую волну боли.
Гравиконцентрат…
— Что ты ей потом сказал? — спросил он. — Она сумела описать, как я навернулся?
— Я не спрашивал, — ответил Капитан и понурился.
— Почему? Мне нужно знать, как авария выглядела со стороны.
— Не могу в этом помочь, — вздохнул организатор заезда. — Я не видел Литеру после гонки.
— Как? Почему?!
— Я не знаю, где ее искать.
Борланд провел ладонью по губам. Они были сухими и горячими, как разогретая солнцем глина.
— О чем ты? — спросил он. — У тебя нет ее контактов?
— Нет. Я сожалею.
— Пробил бы через общих знакомых. Ты же видел ее в каком-то заезде.
Капитан поднялся на ноги, шагнул к окну и уставился через стеклопакет на улицу. Снова переведя взгляд на томящегося в ожидании Борланда, он замотал головой.
— Извини, брат, — сказал организатор гонки, в которой не оказалось победителя. — Я об этой Литере вообще ничего не знаю.
Прошла долгая как вечность минута, прежде чем Борланд воспринял ответ.
— Это все, что ты можешь мне сказать? — спросил он совсем тихонько.
Капитан снова покачал головой.
— Прости, брат, — смиренно сказал он. — Я не знаю.
— Ты… Ты же видел ее в гонке! Наводил справки!
— Прости, брат, — повторил Капитан, губы его задрожали. — Я соврал. Видит Бог, не хотел, чтобы так случилось… Ничего я не знаю об этой девчонке. Я просто хотел, чтобы эта долбаная гонка состоялась. Вот и все… Литера нарисовалась за день до старта, сказала, что согласна участвовать в открытии сезона, и мы ударили по рукам.
Борланд закрыл глаза и стал молиться, чтобы все произошедшее оказалось страшным сном.
— Совсем забыл, — хлопнул себя рукой по лбу Капитан. — Она же приходила к тебе сегодня!
— Когда?! — вскрикнул Борланд, за что расплатился новым приступом боли.
— С утра. Я заходил в больницу и разминулся с ней на входе. Не успел ничего спросить, она быстро убежала.
Борланд старался собрать мысли вместе, но они не желали повиноваться.
— А кровь у меня когда брали? — спросил он.
— Вчера, — ответил Капитан. — Если ты думаешь, что Литера что-то тебе вколола, можешь забыть. Я уже обдумывал этот вариант. Но она приходила позже.
Со стоном Борланд снова сел в кровати и уставился на Капитана изможденным взглядом.
— Послушай меня, — сказал он. — Я хочу, чтобы ты сходил в регистратуру и просмотрел всех, кто ко мне приходил. Она должна была расписаться и оставить свои данные.
— Я уже разузнал это, — ответил Капитан, глядя на травмированного гонщика грустными и честными глазами. — Сразу, как увидел ее. Сперва подумал, что вы успели пообщаться, но преследовать ее не стал, решил, вдруг ошибаюсь, и с тобой что-то случилось. Тут же проверил в журнале посетителей, порасспрашивал всех, кого можно было. Она не расписывалась. Отказалась наотрез. Здесь при визитах в частную палату нужно паспортом светить… может, это ее напугало.
— Как же ее пропустили?!
— Ее и не пропускали. Она только поговорила с твоим врачом. Насколько я понял, он ничего не захотел объяснять незнакомой посетительнице. После этого она ушла, на выходе я на нее и наткнулся. А потом забыл.
Борланд немного поразмыслил.
— Больше ничего? — спросил он.
Капитан неопределенно мотнул головой и ответил:
— Ну… Она плакала.
— Плакала?..
— Да. Не просто парочка слезинок для приличия. Она буквально рыдала, так сказать, была в отчаянии. У меня сердце упало, решил уже, что ты преставился.
Наступило напряженное молчание.
— Я ничего не понимаю, — признался Борланд наконец. Грустный Капитан покивал, соглашаясь.
— Я тоже, — сказал он и сунул руку в карман. — Тут, в общем… Твоя доля с заезда. Артик от своей отказался в пользу вас с Кайнамом, а Литера, вероятно, за своей частью уже не явится. Так что всю сумму делим на вас двоих. Это твоя половина.
— Спасибо, — ответил Борланд, глядя на толстый конверт. — Оставь на столике.
