– Но я же не могла сама вернуться… – робко пискнула Стефания.
– Оправдываться все горазды! – ударил по столу пачкой бумаг Небирос. – Ты не оправдывайся лучше, а смоги! Смоги! Думаешь, отчего я за тобой курьера погнал?! На тебя тут куча жалоб накопилась, дура! Гляди сама, гляди. Смотри, сколько у меня тут бланков. И все с двадцать девятого. Все с твоего участка, гулена. Работников подводишь, жалуются на тебя. Говорят, мегапантакли теперь с перебоями работают. Раньше все в порядке было, а как ты запропастилась куда-то, так разрывы связи появились! И все чаще, все чаще! А раньше ведь ни единого не было, понимаешь ты это?!
– Да нет, господин инспектор, они и раньше всегда были. Мегапантакли не могут работать совершенно без разрывов, это же часть системы, они…
– Не было ни единого разрыва!!! – бешено проревел Небирос, хватая Стефанию поперек туловища.
– Не ешьте меня!!! – завизжала перепуганная чертовка, истошно дрыгая ногами.
Гигантский черт, уже подтащивший ее к тысячезубой пасти, неохотно разжал ладонь. Стефания шлепнулась с трехметровой высоты и зашипела, как ошпаренная кошка. Сгруппироваться она не успела.
– Беда мне с вами… – вздохнул Небирос, потирая наморщенный лоб. – Работнички золотые, где вас только таких выращивают…
Стефания скромно потупилась, внутренне ликуя. Гроза прошла стороной. Инспектор Небирос выплеснул бешенство, самое худшее осталось позади.
– Ну что, дочка, пиши объяснительную, – еще раз вздохнул старый черт. – Передадим тебя на рассмотрение в пятый отдел. Если найдут уважительные причины – отделаешься строгим без занесения. Если не найдут – тогда с занесением. Я тебя по мере возможности прикрою… но маслице на всякий случай приготовь.
– Есть, есть уважительные причины! – часто закивала Стефания, выталкивая вперед Чертанова. – Вот она, уважительная!
Сергей непонимающе заморгал. Инспектор Небирос посмотрел на него оценивающим взглядом, почесал тройной подбородок и поинтересовался:
– Это что?
– Живая человеческая душа, одна штука, – отрапортовала Стефания. – Моя частная собственность.
– Что?.. – пискнул Чертанов, отшатываясь назад.
Стефания молча толкнула его в спину.
– А, вот оно как… – одобрительно кивнул Небирос. – Живая душа – это, конечно, хорошо… Молодец, дочка, порадовала. Давай сюда контракт, посмотрю, чего ты там наторговала.
– Я ничего не подписывал! – завопил Чертанов, в ужасе вращая глазами.
Ему стало страшно. Так страшно, как не было еще никогда в жизни.
– Без контракта, – сказала Стефания. – Параграф двадцать седьмой.
– Так-так… – проурчал Небирос, пощипывая толстую щеку. – Двадцать седьмой, значит… Так ты что же, стервочка, ему отдалась?
– Ну да, – неохотно призналась Стефания. – Теперь его душа принадлежит мне.
– Люблю, когда сотрудники действуют с такой самоотверженностью, – ухмыльнулся гигантский черт. – Все во благо родной организации, хвалю. В любви он тебе признался?
– Нет, но…
– Я не признавался!
– Ц-ц-ц… – поморщился Небирос, вынимая из воздуха толстую пачку пергамента. – Ты что же тут мое время зря тратишь, дочка? Читай инструкции внимательно. Инструкции – они для того написаны, чтобы их выполнять, согласна со мной?
– Да, но…
– Вот что у нас тут написано… – провел когтем по пергаменту старый черт. – Параграф двадцать седьмой, на который ты мне тут ссылаешься. Здесь он, параграф, читаем. «Если смертный признается в любви дьяволу, зная при этом, что это дьявол, его душа отныне принадлежит дьяволу». Или исполняющему его обязанности.
– Ну вот, я и…
– Однако половой акт еще не означает любви! – хлопнул по столу пачкой Небирос. – Ты зачем мое время зря тратишь, дурындочка?!
– Нет, но-но-но… я думала… – начала заикаться от волнения Стефания, крепко сжимая плечо Чертанова. Тот уже ничего не говорил – только обливался потом, с трудом держась на ногах.
– Ах, она думала… – пророкотал гигантский черт, багровея даже сильнее обычного. – Думала – это хорошо. Но не главное. Главное для нас – инструкции штудировать! От корочки до корочки! И выполнять. По пунктам. От и до. Скрупулезно и педантично. А думать при этом совсем не нужно!
– Да, но ведь есть еще и подпункт третий! – отчаянно выкрикнула Стефания.
