Он видел далеко под собой слабое свечение прожектора на голове Флаки. «Флаки хорошо, — подумал Питер. — Его тело приспособлено к нахождению на глубине».
Констанция рассказывала, что некоторые киты могут уйти на глубину до одной мили и оставаться там целый час.
Питер провел пальцами по кислородному шлангу до самого баллона на спине. «Удивительно», — подумалось ему. Шланг был ровный, без изломов и все-таки… Он еще раз пощупал шланг. Все-таки где-то он перекрутился. Ему становилось трудно дышать, как будто воздух перестал поступать в маску.
Питер схватился за застежку на поясе. «Задержать дыхание, — приказал он себе. — Не паниковать, ты, трус. Сначала расстегнуть пояс».
Но пальцы не слушались его, стали безжизненными. И со зрением что-то случилось. Вода перед глазами стала постепенно менять свою окраску. Сначала она стала бледно-розовой, потом красной, и темнела, темнела, пока не почернела…
Питер попытался оттолкнуться ластами, чтобы выбраться из этой черноты вверх, попытался…
Яркий свет внезапно ослепил его. Он почувствовал сильный удар в грудь. Что-то мощное, как бульдозер, подняло его и понесло наверх.
Он не сопротивлялся, наоборот, из последних сил обхватил загадочного колосса.
Вот он уже на поверхности. Протянувшаяся рука сорвала с него маску. Питер открыл рот и глотнул свежего воздуха.
Понемногу красный туман стал рассеиваться, и предметы начали приобретать свои очертания. Прямо перед собой он разглядел ремни из парусины. Лампа. Камера. Спина Флаки.
Рядом в воде была Констанция. Это она сняла с него маску.
— Не разговаривать, — сказала она. — Дышать глубоко, через минуту все будет нормально.
Питер лежал неподвижно, прижавшись щекой к гладкой серой спине кита. Постепенно дышать стало легче, он уже не хрипел. Красная пелена перед глазами окончательно исчезла. Наконец, он почувствовал в себе силы заговорить.
— Ты спас мне жизнь, Флаки, — было первое, что ему захотелось сказать.
— Ну, сначала ты спас ему жизнь, так ведь? — Констанция положила руку на голову киту. — Этого он не забыл…
Она замолчала, заметив приближающийся катер. Юпитер, стоявший у штурвала, остановил его. Слейтер склонился через поручни.
— Я его видел! — выкрикнул он. Его лысый череп блестел от возбуждения. — Он всего на секунду возник на экране. Но я знаю, что это был он, катер твоего отца, Констанция!
Он повернулся к Юпитеру.
— Держись этого места. Катер прямо под нами. Он мелькнул на экране, когда кит стал подниматься вверх. Потом я видел Пита…
— Сейчас это не важно, — резко оборвала его Констанция. — Сейчас Пита нужно перенести на катер и выяснить, что случилось, что на самом деле произошло.
— Но я же говорю… — Слейтер с досадой ударил кулаком по поручням.
— Потом, — твердо сказала Констанция. — Встаньте за штурвал, а ты, Юпитер, иди сюда, помоги нам.
Слейтер медлил. Но он знал, что пока командует Констанция. Без ее помощи груз со дна не поднять. Он угрюмо кивнул и сменил Юпитера у штурвала.
Вдвоем Юпитер и Констанция помогли Питу взобраться на палубу. Ноги его не держали, он сел на пол, чувствуя ужасную слабость.
Констанция принесла горячий кофе, пока Юпитер помогал другу освободиться от акваланга.
— Все хорошо, — сказала она. — Но что это было? Я заметила, что с тобой что-то не в порядке, но не поняла что. Ты был не так уж глубоко, значит, не давление. Так что случилось?
— Я просто не мог дышать, — Питер отпил кофе. Кофе казался удивительно вкусным. — Воздух через шланг не шел. Сначала я подумал, что он перекрутился. Но нет.
Он рассказал, как все вокруг стало красным, а потом черным.
— Углекислый газ, — констатировала Констанция. — Вместо кислорода ты дышал углекислым газом.
Она взяла акваланг и открыла вентиль. Шипения не последовало.
— Не удивительно, что ты не мог дышать. Баллон практически пуст, — заметила Констанция.
— Но мы же проверяли!
Юпитер посмотрел на манометр. Стрелка по-прежнему показывала «полный».
— Похоже, что кто-то зафиксировал это показание, а потом выпустил воздух.
Констанция кивнула головой. Это было единственно разумное объяснение.
— Откуда акваланг? — спросил у нее Юпитер.
