Старик, между тем, похоже, осмелел и собирался зайти в так пугающую его воду. В этот момент его поманила к себе в глубину воды женщина, заметившая нерешительность старика. Иван вспомнил, как задолго до купания видел именно ее, не подходящую старику по возрасту, молодую, полненькую, с короткой, «под мальчишку», стрижкой. Тогда не придал значения разновозрастной паре. Пожилой состоятельный старик с молодой любовницей — обыденное явление заморских курортов.
Энергия женщины заражала пожилого мужчину, он зашел в воду по колено и не думал, судя по сосредоточенному выражению лица, сворачивать с выбранного пути. Знакомые черты почудились Ивану в его морщинистом лице, упитанном носе и крупной бородавке на правой щеке. Женщина продолжала озорно помахивать белоснежной пухлой ладошкой, а на указательном пальце поблескивало кольцо с ценным камнем.
«Справедливо сравнивают поведение женщины с кошкой, которая ходит сама по себе», — наблюдая за игрой мужчины и женщины, подумал Иван и механически поправил на мизинце руки печатку. Незаметная заусеница рядом с ногтем воспалилась от соли и чесалась. Перед пляжем он купался в сероводородном источнике, оттого рисунок пчелы на печатке окислился и почернел.
Старинным миниатюрным перстнем с пчелой обменялся с Иваном на поминках отца его бывший хозяин, морской офицер Николай Баранов. Тот самый командир ракетно-артиллерийской боевой части корвета «Дерзкий», командовавший на похоронах эскортным взводом. Сначала показал медвежий коготь, подаренный ему отцом в день гибели. Иван хорошо знал, как высоко ценил отец трофей, добытый в ходе охоты на медведя еще во времена молодости. Тогда стало обидно, что амулет он подарил чужому человеку, а не родному сыну. Заметив промелькнувшую на лице обиду, офицер в знак дружбы снял с себя этот самый перстень с пчелой и передал Ивану. Так они обменялись семейными реликвиями, найдя каждый для себя надежного товарища. С тех пор отношения их крепли. Капитан второго ранга Баранов в свои тридцать лет успешно командовал большим противолодочным кораблем «Патрокл», его бывший командир Куринов служил начальником штаба Тихоокеанского флота вместо друга отца, вице-адмирала Борисова, убывшего в Севастополь принимать командование возрожденным Черноморским флотом. К тому времени не только Крым и Одесса значились снова за Россией, но и черноморские проливы перешли в совместное русско-турецкое управление. Иван Кротов взамен получил поддержку «силовиков» Дальнего Востока, и в итоге, благодаря такому знакомству, аудиенцию с самим президентом страны. Неоднократно встречался с ним и сегодня, как раз выполнял его особое поручение, здесь, на берегу Мертвого моря, укреплял силы перед завтрашними переговорами в Иерусалиме. Евреи, как всегда, выступали посредниками в серьезных делах. Сыграла роль и печатка с пчелой. Финансисты-евреи думали о нем, как о представителе старинной секты, не догадываясь, что самому носителю «тайного знака» неизвестен истинный смысл, скрывающийся в легенде с именем пчелы. Иван даже не догадывался, что его просто боялись!
Он продолжал наблюдать за стариком, который, ободряемый молодой женщиной, медленно заходил в воду.
Гладкая, как оливковое масло, поверхность воды доходила мужчине уже до бедер, как вдруг со стороны спасательной будки раздался тихий хлопок, похожий на вылет пробки из бутылки с шампанским. Иван увидел, как один из трех спасателей бегом направился к стоящей рядом черной машине, которая рванула с места, выбрасывая запах горелого масла. Старик покачнулся, раз, другой, и начал опускаться дряблым животом в воду. То, чего больше всего боялся Иван, произошло. Тело старика несколько раз дернулось, как от удара током, и безжизненно распласталось, словно муха в меде. Поначалу незнакомая сила не давала сойти Ивану с места, чтобы броситься к нему на помощь. Посмотрев по сторонам, он не обнаружил никакого внимания к утопающему. Люди лениво продолжали заниматься созерцанием самих себя. Невольно пришли на память стихи Игоря Губермана: «Здесь еврей и ты и я, мы единая семья: От шабата до шабата, брат обманывает брата»
