тем, что наш псих оказался ещё и фальшивомонетчиком, и строили самые разные версии,
что это может быть за человек, и что вообще с ним могло произойти. Особенно
усердствовали Ванька и Фантик, выдвигавшие ну просто немыслимые и фантастические
предположения, а я старался сосредоточиться на управлении парусом и на собственных
размышлениях. Я не верил, что камушки, из-за которых разгорелся весь сыр-бор, не имели
никакой ценности и наш охотник приобрел их - за огромные по местным меркам деньги,
сам эти деньги предложив! - лишь "по блажи". Как не верил я и в версию Никитишны,
будто он, несчастненький, не ведал, что расплачивается ненастоящими деньгами.
Отлично он это знал - иначе не был бы таким щедрым!
И все это - и "глянцевые" камешки, и фальшивые сторублевки, и его желание
прикрыться нами от кого-то (я припоминал его нервозность, его страх перед какими-то
"другими лодками", и все больше укреплялся в мысли, что мы нужны ему были в качестве
прикрытия, живого щита - видимо, рассчитывал на то, что какие-то крутые люди,
охотящиеся за ним, стрелять по детям не станут и не станут сводить с ним счеты в
присутствии детей) - скорей всего, прикрыться от тех, с кем он не поделил либо эти
загадочные камешки, либо выручку от сбыта фальшивых денег - словом, все это, как и
многое другое, должно быть как-то связано между собой, думал я, у всех этих ветвистых
побегов множества странных событий должен быть один корень! И я просто обязан этот
корень нащупать!
- Давайте рассуждать логически, - сказал я. - Этот тип - не псих, он себе на
уме. Он изображает из себя охотника, а на самом деле забрался в глухие места, чтобы
спрятаться от кого-то. И все равно он боится, что его найдут. Вопрос: от кого он
прячется?
- От своих подельщиков, от кого же еще! - уверенно сказал Ванька. - Они,
небось, кучу времени трудились, чтобы наизготовлять прорву фальшивых денег и потом
разбогатеть, меняя их на рынках - а он взял и кинул всех! Смылся с чемоданом
фальшивок, чтобы только ему весь доход достался.
- Мы не видели при нем ни чемодана, ни какого-нибудь объемистого тюка, -
напомнил я.
- Значит, он где-то спрятал весь запас фальшивок, чтобы потом за ними
вернуться! - сказала Фантик.
- Конечно! - поддержал её Ванька. - Не стал бы он мотаться по лесам с
чемоданом в руках или с мешком за плечами. Ведь ему надо охотника изображать! Вот он
и устроил где-то тайник - скорей всего, рядом с тем местом, где мы на него нарвались.
- Кстати, мы ведь толком не сказали милиции, что этот тип явно кого-то боялся и
от кого-то прятался! - спохватился Фантик.
- Ну, из наших рассказов это и так было вполне понятно, - успокоил я её. - Вы
лучше задумайтесь над двумя другими вопросами. Первый - что это могут быть за
камушки, которые в глазах деревенской старухи не имеют никакой ценности, и от
которых прожженный мошенник так заторчал? И второй - где он провел ночь? У
Никитишны он побывал вчера, а мы его встретили сегодня - и он был этаким свежачком,
чистым и выбритым, выглядящим так, будто ночевал он не в чулане и не в палатке, а в
нормальных цивилизованных условиях. Где-нибудь в туркомплексе, скажем, или у
частных хозяев.
- Тебе кажется таким важным выяснить, где он ночевал? - с сомнением
спросила Фантик. - Он мог в любой деревне снять комнату на ночь. Надувная лодка и
маленький моторчик вполне умещаются в рюкзак, поэтому к воде он не был привязан.
Мог найти себе место в любом туркомплексе хоть за десять километров от воды.
- Не забывай, что его преследуют, - подчеркнул я. - То есть, абы где он бы
останавливаться не стал. Он бы выбрал себе тихое надежное место, верно?
- Ну и что? - сразу возразил Ванька. - У нас таких тихих надежных мест -
пруд пруди! Мы вовеки не найдем, где он останавливался, если только нам жутко не
повезет? И даже если найдем - чем нам это поможет?
- Поможет тем, что мы яснее представим его маршрут, - сказал я. - И сможем
выследить, где основная масса фальшивых денег. Я уверен, она спрятана где-то
неподалеку! Но главное - это все-таки камешки с металлическим отливом! Очень
похоже на экземпляры какой-то ценной руды - и на то, что наш "псих", - на сей раз я
