— Ты молодчага, Ромка! Наша закалка! — единодушно решили друзья. — Как будем действовать дальше?
— Завтра собирается штаб. В девять утра, — в Ромкином голосе сразу появились командные нотки. — Пятрас отвечает за сбор членов штаба. Викторас вызовет председателей отрядов. Остальные — в резерве. Ясно?
— Ясно! — ответил за всех Пятрас.
— К двенадцати часам нужно все решить.
— Почему к двенадцати?
— В двенадцать — заседание правления колхоза. Специальное! Мой доклад!
— Ух, ты!!!
Ромка горделиво выпячивает грудь. Но быстро спохватывается, На ум почему-то приходят слова дяди Робертаса, словно невзначай сказанные им сегодня утром: «Отец твой, парень, был на редкость скромным человеком». И Гражина поссорилась с ним после Большого сбора из-за того, что нос задирал.
— Расскажу на правлении обо всем, что решит завтра штаб, — поспешно уточняет Ромка. — Ну, пока!
— Уходишь? — удивляется Пятрас. — А мы загорать. К старому доту. Пошли!
Предложение заманчивое. Возле дота, который фашисты построили во время войны у входа в реку, удивительно мягкий и мелкий песок. Как пух. Ромка может часами наблюдать за ним. Мальчик открыл, что песок всегда в движении. Даже когда совершенно нет ветра. Ромке порой кажется, что в глубине земли беспокойно ворочается с боку на бок могучий великан. И потому волнуются, переливаются на поверхности песчаные реки: то текут тончайшими, едва приметными струйками, то срываются сыпучими водопадами, то обрушиваются целыми пластами.
— Дела. Не могу. — Чтобы избежать дальнейших расспросов и уговоров, Ромка повернулся и зашагал прочь…
Потом он долго, ему показалось бесконечно, скучал в одиночестве у дома дяди Балиса. Гражина, сообщив, что рыбак купил в магазине две буханки хлеба и три банки мясных консервов, отправилась обедать. А Ромка валялся на траве и ждал, когда, наконец, отправится к сыну дядя Балис.
Но тот не торопился. Затопил печь. Мальчик уловил запах жареной рыбы. Ромка едва поспевал глотать слюнки. Спасибо Гражине — догадалась захватить из дому кусок хлеба с салом.
Стали скучать вдвоем. Это было ничуть не интереснее, чем в одиночку. Минута за сто кажется, а то и больше. Бывает же — говорить не о чем. И все!
Наконец дядя Балис вышел из дому с сумкой в руках. Даже издали было заметно, как круто вздуты ее бока… Рыбак сразу свернул к корабельному кладбищу. Ребята осторожно пробирались следом…
Солнце уже ушло на покой, и кладбище быстро окутывали сизые сумерки. Между судами они сгустились до черноты. Казалось, там притаилась сама ночь. Притаилась и ждет лишь момента, чтобы накрыть своими крыльями всю бухту.
Дядя Балис направился к двум большим пароходам, стоявшим вплотную друг к другу. По доске взобрался на один из них. И исчез. Словно провалился.
Ребята притаились под высокой пароходной кормой, ржавой глыбой нависшей над берегом. Идти на судно было нельзя. Каждый шаг отдавался — гремел в нем, как в пустой бочке.
— Слушай! — сдавленно прошептал Ромка.
В эту минуту их уши превратились в звукоуловители. И не зря. Откуда-то, словно из-под парохода, до ребят донеслись голоса. Но разобрать слова было невозможно. Они сливались, путались друг с другом.
Так продолжалось недолго. Потом на пароходе забухали шаги. Не одного человека, а двух! Вот они остановились над головами ребят. И глухой голос, голос человека, которого старый рыбак называл Вацисом, произнес:
— Подвел ты меня, старый. Подвел.
— Да, я же говорил тебе, — залебезил дядя Балис.
— Что говорил? Что? Испугался, торопился от меня избавиться — вот и указал на первую попавшуюся посудину. А на ней только и плавать, что к утопленникам на дно морское.
— Не знал… Богом клянусь… Трюм у «Звездочки» показался мне сухим… Старость, — бормотал рыбак.
— Хватит тебе соловьем разливаться!
— Зато устроился ты, Вацис, надежно.
— И на том спасибо. Только не за тем я сюда из Сибири ехал! Понял?
— Как тут не понять… Все понял.
— На завтра мне жратвы хватит. А послезавтра не приходи. В город махну. Может, кого из старых дружков встречу…
— Ты бы, Вацис, поосторожней, — снова залебезил дядя Балис. — Еще узнают…
— Ишь какой заботливый! Так я о себе еще больше забочусь! Шагай. Жду через пару деньков. В это время!
