Мисс Этвуд надменно посмотрела на него из-под очков.
– Это универмаг «Синклер», инспектор. Мы не берём на работу дураков и лентяев.
– Не сомневаюсь, мадам, – с серьёзным видом ответил незнакомец. – Но это вам не обычная работа служащего, понимаете? Мне нужен сметливый помощник, на которого я смогу положиться.
Мисс Этвуд расправила плечи и посмотрела ему прямо в глаза.
– Это очень умный и очень ответственный юноша, инспектор. Вы можете доверять ему не меньше, чем мне.
Билли густо покраснел и опустил взгляд. Мисс Этвуд никогда никого не хвалила! Он так обрадовался, что еле слышал, как мисс Этвуд представляет ему усатого господина своим обычным сухим голосом:
– Паркер, это инспектор полиции Ворт из Скотленд-Ярда. Он будет расследовать дело о пропаже картины, о которой вам, я полагаю, уже известно. Его напарник, сержант, слёг с тяжёлой простудой, и ему нужен служащий, который будет вести протокол допросов.
– Ох уж этот Поттс, – проворчал Ворт себе под нос. – Не догадался надеть плащ и шарф, выходя на службу. А меня в молодости мороз никогда не брал!
Мисс Этвуд его проигнорировала.
– Паркер, во всём помогайте инспектору Ворту, – строго сказала она.
Билли широко распахнул глаза.
– Но… но… А как же письма, которые вы попросили меня написать? А картотека… Она ещё не готова!
– Этим займётся другой служащий. Пока инспектору Ворту нужны ваши услуги, его задания должны быть у вас в приоритете. – Она повернулась к детективу. – Вы можете проводить допросы в кабинете на этом этаже. Паркер вас туда отведёт и обеспечит всем необходимым.
Детектив Ворт кивнул и направился к двери.
– Не подведите меня, Паркер, – прошептала мисс Этвуд, когда Билли последовал за ним.
Не понимаю, – пробормотал Джек, меряя шагами мастерскую. – Кто мог так поступить? Не просто украсть картину, но и заменить её версией Лео?
Смитти подался вперёд.
– Может, преступник надеялся, что работа Лео сойдёт за оригинал и никто не заметит, что его подменили?
– В таком случае в искусстве он ничего не смыслит, – ответил Джек. – Только слепой спутает картину Лео с оригиналом!
После «Синклера» студенты вернулись в Спенсер, якобы для того, чтобы поработать в мастерской. Но они даже не потрудились притвориться, будто рисуют. Лео и притрагиваться не хотелось к краскам и карандашам, остальные тоже чувствовали себя не в своей тарелке, потому что в любую минуту их могли вызвать в «Синклер» на допрос. А Джек со Смитти всё выдвигали новые теории об ограблении.
– Как думаете, может, мистер Лайл был прав и над ним зло подшутили? – спросил Джек.
– То есть кто-то хотел его опозорить? – подсказал Смитти. – Или запятнать ему репутацию?
Ненадолго повисла тишина, а потом Конни, которая до этого молчала, её нарушила:
– Слушай, Лео, а ты не могла…
– Конни! – возмутился Смитти.
– Что? Я просто спрашиваю, – заявила Конни и тряхнула кудрями. – Всё-таки это была картина Лео!
– Само собой, Лео тут ни при чём! – воскликнул Джек.
– Знаю-знаю, – сердито отмахнулась Конни. – Я просто подумала… Ты же очень расстроилась из-за критики мистера Лайла, да, Лео? И хотела остаться в галерее.
Лео подняла взгляд.
– Да, я расстроилась и даже рассердилась, но никогда бы так не поступила! – Она перевела дыхание и попыталась объясниться: – Мне больше видеть не хотелось мою картину. Я же при вас её выбросила. Мне стало дурно, когда я обнаружила её на выставке!
Лео будто оказалась в ночном кошмаре, живот свело от страха. Она знала, что друзья не стали бы подозревать её в краже, и даже Конни в это не верит, но в каком свете это увидят другие, когда узнают о случившемся? Не обвинит ли её мистер Лайл? Или полиция? И почему вор повесил картину Лео в выставочной галерее? Ей казалось, что это ужасно жестоко, как будто он решил посмеяться над её неудачей…
Конни была на взводе, как и Лео. Она отошла к окну и воскликнула:
– Ну вот, всё отменили! Это должно было стать великолепной возможностью для нас всех, а теперь что? Ни выставки, ни праздника, ни встречи со знаменитыми художниками! А я уже выбрала подходящий наряд с узором из красных и оранжевых маков. И серебристые турецкие туфли.
