Тайна царского фаворита - страница 109

Шрифт
Интервал

стр.

– Анюта, а ведь в доме кроме Елены и твоей старенькой няни никого нет, – ответил Валентин, продолжавший чутко ловить каждый звук. – Мне не нравятся проделки призраков, жертвами которых могут оказаться две слабые женщины.

– Но Леля не относится к числу слабых натур! – возразила Аня.

– О да, сама она в этом уверена и не раз демонстрировала окружающим свою душевную стойкость, но любой храброй феминистке, старающейся ни в чем не отставать от мужчин, порой может пригодиться помощь. А я не привык оставлять в трудную минуту без помощи не только женщин, но и просто друзей. Пойду к дому и проверю, что там случилось. Звук выстрела я слышал совершенно отчетливо…

– Да, конечно, может статься, Леле нужна помощь. Но как же я? Я боюсь оставаться одна ночью с этим золотым мешком! – воскликнула Аня.

– И эта женщина только что собиралась на фронт! Возьми мой револьвер, в случае опасности стреляй и кричи – я услышу и прибегу. И не бойся так – ведь пока никто не знает, что мы нашли золото твоих предков, так что грабительских налетов ждать не приходится.

Валентин отдал Ане оружие, поцеловал ее в висок, туда, где из прически выбилась непослушная кудряшка, и быстро исчез в темноте.

Аня закуталась в его шинель и вновь уселась у костра, сжимая руками холодную сталь офицерского револьвера. Все вокруг снова наполнилось тревожными звуками, шорохами и чуть ли не вздохами…

На Аню накатилась волна страха. Вдруг кто-то прячется в кустах у нее за спиной? А если Валентина нарочно заманили к дому, чтобы она осталась лицом к лицу с неизвестным врагом? И что там, в доме? Если стреляли, то в кого? Неужели с Лелей что-то случилось? Валентин побежал на помощь, но он оставил оружие Анне, а теперь, может статься, с голыми руками противостоит вооруженному противнику… Господи, помоги!

Шорохи становились все отчетливее, похоже, по парку кто-то шел. Анино сердце гулко забилось, а на лбу у нее выступили капельки пота.

Валентин велел в случае опасности стрелять, но не сказал, как стрелять – в воздух или на поражение. И что же? Вот так взять и выстрелить в человека, может быть, совершенно случайно забредшего в парк? И стать убийцей? Или выстрелить в воздух в надежде, что Валентин придет на помощь? А если из парка выйдет тот изверг, который убивает женщин, и набросится на нее? Прежде чем появится Валентин, с ней все будет кончено… Что же делать?

Аня так и не успела прийти ни к какому выводу, когда из-за деревьев к костру вышел поручик Кривицкий. Вздохнув было с облегчением при виде знакомого лица, юная вдова тут же вновь затряслась от страха – Леля ведь подозревала в совершении жестоких убийств именно Кривицкого. Зачем он бродит тут один в темноте?

– О, Анна Афанасьевна, доброй ночи! Я вам не помешаю? Позволите погреться у вашего огонька?

И Кривицкий пропел своим сладким голосом:

Мой костер в тумане светит,
Искры гаснут на лету.
Ночью нас никто не встретит…

А я-то понять не мог, кто зажег костер в вашем парке. Дай-ка, думаю, подойду и гляну. Вы тут охраняете свои владения или ловите в ручье рыбу?

– Да я тут… как-то… вот вышла… сама не знаю, – растерявшись залепетала Аня, пряча револьвер под шинелью, но на всякий случай не слишком далеко.

– Мне тоже обычно не спится по ночам, вот и пристрастился к поздним прогулкам, – продолжал Кривицкий самым дружеским тоном. – А сегодня к тому же заметил кое-что, сильно меня заинтриговавшее, так что напрочь лишился сна. Представьте, сначала из гиреевского дома выскользнул наш милый Степанчиков и направился в сторону Привольного, а потом за ним по пятам, стараясь держаться в тени, как средневековые наемные убийцы, побрели доктор и этот дурацкий сыскной, выписанный Еленой Сергеевной из Москвы. Я тоже пошел было за ними, надеясь на интересное зрелище, но дорогой отстал… Степанчиков хоть и ранен в ногу, а по лесу чуть ли не бегом бежал. Я даже, грешным делом, подумал, что поручик на свидание торопится, он вроде бы собрался за вашей гостьей приволокнуться. Как издали костер заметил, так и решил, что тут Елена Сергеевна со Степанчиковым полуночничают у огонька.

Аня, которой начисто отказал дар речи, издала в ответ несколько невнятных звуков.


стр.

Похожие книги