Эльза покорно шла за наставницей. Она удивлялась всему — чистому небу, знойному дню, чудным птицам в малиновом кустарнике. Птицы эти, с пышными хвостами и острыми клювами, тянули слезливую песню. И от хмельных звуков стало клонить в сон. Ноги у Эльзы подкосились, она повалилась на жухлую траву. Пение освободило от забот, тревог и переживаний…
— Эльза!
Требовательный голос Тильды заставил очнуться. Эльза открыла глаза и выпрямилась. На поляне уже были не только мать с мальчиком… Мужчины, женщины, дети. И все в белых одеждах. Казалось, их глаза излучают свет. Особенно у детей. Взгляды гостей в танцевальном зале были другими — тяжелыми и сумрачными. И вино у каждого выливалось из кубка на каменные плиты кровавой рекой.
Эльза узнала Белый Камень, а рядом стоял седой человек в конусообразной шляпе.
— Браво, дочь! — поздравил он Тильду.
Тильда не ответила. Она подвела Эльзу к Камню, схватила её за руку и приложила ладонь к отпечатку. Странная боль вновь пронзила Эльзу. Она вспомнила, как то же самое проделывали с ней во сне. Только сейчас не было огненных символов, и сила не обжигала изнутри.
— Говори что-нибудь! — шепнула Тильда на ухо.
Седой в шляпе аплодировал:
— Браво!
Эльза сказала:
— Здравствуйте.
Люди у ограды не реагировали. Они смотрели, как Тильда сдавливает запястье девочки.
— Прекрати! — вещал Седой.
Но Тильда не слушала старика. Она прочла странный текст, и поляну вдруг залил столь яркий свет, что затмил своей красотой солнечный и люди в белых одеждах прикрыли глаза. Эльза ощутила тепло, исходящее от Камня. По телу растекалась сила, энергия, мощь. Свечение резко пропало, и Эльза, обессиленная и усталая, повалилась Тильде на руки. В толпе загундосили, загоготали. Седой призывал не верить его дочери.
— Если бы я только мог!
Но Эльза отчетливо слышала голоса:
— Камень открылся…
Потом она потеряла сознание. Очнулась девочка уже в кровати, затянутой кружевным пологом. Тильда сидела на кособоком стуле с низкой спинкой и смачивала белые лоскутки ткани в жестяной чаше с позолоченными ручками. Маленькое окно в белой стене впускало в эту комнату дневной свет.
— Где я? Мне нужно к отцу, — она оттолкнула наставницу.
— Остановись, девочка! Ты не представляешь, на что способна в нашем саду! — забеспокоилась женщина. — Правда, сейчас ты не смогла… Я отвлекла их всех! Но они поверили. Лежи. Что-то пошло не так… Понять бы что… Видимо, только во сне… Да. Точно.
— Папа… он волнуется… Отпустите меня!
— Нет, — Тильда покачала головой. — Белым Камнем тебе дарована необыкновенная сила. Ты можешь летать и проходить сквозь пространства, ты можешь заглянуть в будущее или прошлое, ты можешь подчинять своей воле любые предметы, в том числе и человека. Ты можешь исцелять обездоленных и внушать им веру… Только давай попробуем еще разок? Только теперь уже во сне?
— Кто вы? — спросила Эльза. Тильда поправила подушку у нее за спиной и кликнула кого-то. Девушка в светлой тунике вышла из темного угла, забрала чашу с водой и вдруг шепнула Тильде на ухо пару слов. У подошедшей были рыжие волосы, которые выбивались из-под остроконечной шапки желтого цвета.
— Пусть войдет, — приказала Тильда.
Девушка удалилась, а в комнату вошел Седой. Конусообразная шляпа слетела с головы и опустилась на подоконник. Эльза приподнялась на подушках. Странное ощущение не покидало её и не давало ясно мыслить.
— Кто вы? — еще раз спросила она.
— Ты можешь узнать сама, — ответила Тильда. — Попробуй загляни мне в глаза.
Головная боль усилилась. Она приложила руки к вискам и помассировала их.
Юная Тильда кружилась в танце на поляне в лесу. Очарованный музыкой мужчина шел на звуки серебряной флейты…
Вдруг сознание посетила другая картинка. Эльза увидела себя. Она сбежала от леди Эдмон и Ильзы. Няня и служанка спорили, куда прыгнет белка — в дупло или на полянку, и не заметили, что дочка правителя уходит в лес все дальше и дальше.
Солнце ярко светило в тот день. Голоса Ильзы и леди Эдмон сначала отдавались глухим эхом, а потом и вовсе замолкли. Эльза бежала по тропинке. И вдруг замерла у рваной сетки, служившей забором ветхому дому на песчаном берегу. Стены были деревянными, кривыми, вросшими в черную землю. Крыша местами прохудилась — чернобровый подросток сидел на козырьке и размахивал молотком. С лица его капал пот. Девочка в платье с грязноватым передником бегала по двору и пыталась стащить белый сыр из миски. Отец жарил рыбу. Эльза старалась не дышать — запах дыма сводил с ума, но в то же время и манил. Люди сначала не замечали ее и продолжали работать. Старик управлялся с рыбой, женщина в чепце подобрала юбку и стукнула дочь по ладошке — девочке удалось припрятать в карман немного сыра. Подросток на крыше заканчивал забивать гвоздь.
