Жена настояла тогда на отъезде из Германии, а армию вскоре пришлось бросить совсем.
— И, наверное, это было правильно, — «окунается» Иван Андреевич в воспоминания более поздние…
Сухое лето пятьдесят шестого в Старой Криуше. В воздухе душно от пыли. Потрескавшаяся земля обжигает босые ноги пробегающих ребятишек. В такую жару на улицах пустынно. Кажется, все живое спряталось от нестерпимого солнышка в «тенек».
И лишь в одном из дворов молодой мужчина увлеченно колет дрова, словно по принципу — «готовь сани летом».
— Кравченко, — раздается за его спиной нагловатый окрик.
Вздрогнув от неожиданности, Иван Андреевич опускает топор и поворачивается.
— Начальник милиции приказал немедленно явиться к нему, — «выпаливает» стоящий перед ним молоденький милиционер.
— Да ты что!? — восклицает бравый офицер и, отвернувшись, спокойно продолжает работу.
Подождав немного, милиционер, «не солоно хлебавши», уходит. Минут через двадцать возвращается.
— Простите, товарищ старший лейтенант, — смущенно бормочет он, — вас приглашает к себе начальник милиции.
— То-то же, — усмехается Кравченко и идет в дом одеваться…
И где это видано, чтобы он — гордый и непреклонный офицер Иван Кравченко — подчинялся приказам «незнамо кого» и неизвестно с какой стати…
— Вот что, дорогой Иван Андреевич, — при встрече сказал ему начальник райотдела милиции, — нам в район нужен пожарный инспектор. Посовещавшись, руководство остановилось на вашей кандидатуре. Так что, принимайте хозяйство…
Иван Андреевич устало отложит альбом и приляжет на диван.
«Что за жизнь стала, — горько подумает он, — ешь да спишь, спишь да ешь. И никакой от тебя пользы. Как прыщ на здоровом теле нашего общества. А то ли дело раньше, когда только принял командование над районной инспекцией государственного пожарного надзора…»
— Принимайте хозяйство, — сказал тогда начальник райотдела милиции…
Маленькое ветхое здание. Здесь и располагается пожарная охрана. Посреди небольшой комнатушки стоит растерянный Иван Кравченко, а перед ним — «хозяйство»: огромный дубовый стол, два табурета и три мятые папки с бумагами.
— И это все? — удивленно спрашивает старший лейтенант.
— Нет, не все, — отвечает ему пожилой мужчина, — есть еще машина и… и я, водитель.
— Да, негусто, — соглашается Кравченко, — ну, что ж, остальное наживем…
И вспомнятся Ивану Андреевичу трудности, связанные с освоением нового места службы…
Шестьдесят третий год. В селах уже появилось электричество. Оно «подарило» людям чудеса механизации и облегчило труд. Но, видимо с непривычки, неутомимые труженики быстро выводили электрооборудование из строя. То здесь, то там вспыхивали пожары. Нужно было срочно что-то предпринимать.
И шел тогда Кравченко обивать пороги районного начальства, просить все необходимое, порой унижаясь и скрипя зубами. Его выгоняли частенько, но он шел снова и снова. И руководство сдавалось. Без огромного, правда, желания, но находило деньги на автомобили, инвентарь, утверждало новые штатные единицы. Пожарная инспекция потихоньку становилась солидной, серьезной организацией. Организацией, на которую надеялись, с которой считались, и иногда — боялись.
Бывало, правда, и влетало Ивану Андреевичу за его принципиальность и требовательность «по самое некуда».
Вспоминается случай, когда зимой пришлось обесточить корпуса молочно-товарной и свинотоварной ферм в одном из хозяйств.
— Что ж это вы, Кравченко, — вызывает его предрика, — вредительством занимаетесь. По вашей, понимаешь, милости молоко покатилось вниз, на СТФ идет большой падеж поросят. Немедленно дайте разрешение на подключение электроэнергии.
— Не могу, — спокойно отвечает ему Иван Андреевич, — электрооборудование фермы в пожароугрожающем состоянии. Проводка, извините, не выдерживает никакой критики.
— Да как вы смеете! — повысил голос «вышестоящий», — я приказываю вам!
— Только через мой труп, и то, когда полностью выполнят наше предписание, — тоном, не терпящим возражений, заявляет Кравченко.
И понимает председатель райисполкома, что ничем «не проймешь» настойчивого инспектора, теперь уже капитана внутренней службы: не действуют на Кравченко ни приказы, ни угрозы, ни указания вышестоящих органов. До мелочей требовательный к себе, он настолько же требователен и к окружающим его людям…
