День, когда Государь
принимал своих дядьёв и братьев, был для него днём кошмаров. Их доклады
отнимали у него больше сил и приносили больше горя, чем страшные сводки об
участившихся убийствах губернаторов, творимых террористами. Они всё время
приставали к нему с претензиями, поучениями, требованиями, не понимая, что
претензии Царю – это начало конца...
Мотнула головой, отгоняя
чёрные мысли: не место этим мыслям перед Владимирской. Но это не помогло, мысли
чёрные не уходили. Почему ни у кого из фамильного клана, генералитета и даже
священства не вызывает энтузиазма решение везти Владимирскую на фронт?!
Брусилов, командующий Юго-Западным фронтом, только вежливо поморщился, мол, ну привезёте
и ладно. Отвёл глаза генерал Брусилов, когда она в упор посмотрела на него, и
тогда ужасом прострелила её сознание совсем уже чёрная залётная мысль: да ведь
он, генерал, командующий сотнями тысяч православных солдат, сам – не
православный! Да он просто неверующий!... Мысль была слишком невыносимая, чтобы
давать ей дальнейший ход, но продолжение её всё-таки проникло в сознание: да
ведь нет же ни для кого из них, ближайших родственников и генералов, реальности
помазанничества Царя. Что на нём благодать Святого Духа – для всех них это
пустые слова, обряд, символ, не более. Но была уверена, что настроение
солдатской массы другое. Очень остро и выпукло присутствовали в её памяти
Саровские торжества в 1903 году, за год до рождения наследника. Душа её тогда
парила на волнах всенародной радости. Её собственная радость от созерцания
происходящего, от молитвенного пения полумиллиона русских людей, её подданных,
была вообще безмерна. Переполненность радостью даже напугала её тогда,
казалось, ещё немного, и немощная человеческая плоть могла просто не выдержать!
Да, это была правда про этот народ, правда про его особенность среди прочих
наций. Это воистину народ Божий. Паломничество по святым местам – излюбленное
дело русских людей. Ни на одно торжество не собиралось такое множество народа,
как на открытие мощей. И она видела огромный порыв народной любви к ней, их
хозяйке, и почти отпускали мрачные мысли о клане Романовых и вообще о тех,
которые сами себя почему-то называли – светом. И дочерей своих всегда оберегала
от общения с ними. Ни на одном балу не были дочери и никогда не будут.
Семь святых уже
канонизировано в царствие её супруга. Иоанн, митрополит Тобольский, вскоре тоже
будет прославлен. И ведь каждое прославление – война с синодалами! И Серафима
не хотели прославлять. Фактически заставил ведь их супруг её сделать это. Два
храма в день строится в Его царствование. Да ну что ж ещё нужно-то, да Господи,
помилуй!
В спину почувствовала
лёгкий толчок. Не оборачиваясь, она отвела руки назад и обняла того, кто
ткнулся ей в спину. Дочь-любимица, Татьяна.
– Когда мы едем на фронт
к иконе?
Александра Фёдоровна
обернулась к ней:
– Завтра. Знаешь, о чём
я сейчас вспомнила?
– Знаю. Когда ты об этом
вспоминаешь, у тебя всегда такое лицо. Я тоже это всё помню. Сегодня почему-то
другое вспомнилось. Когда праздновали трёхсотлетие нашего дома и десятилетие
Серафимова прославления, я спросила у Папа, что он сегодня записал в свой
дневник. Он мне молча дал прочесть. И там было написано: "Та же толпа, что
кричала – Осанна! – через три дня кричала – Распни Его!"
Александра Фёдоровна
молча погладила волосы дочери и сказала:
– Идите, собирайтесь. А
перед дорогой акафист прочитаем.
*Элла – великая княгиня
Елизавета Фёдоровна, сестра императрицы.
*Каляев – убийца
великого князя Сергея Александровича.
*Эрнст – брат Александры
Фёдоровны.
III
Начальник Генерального
штаба германских вооружённых сил, а также фактический их главнокомандующий,
генерал-фельдмаршал Пауль фон Гинденбург сидел в своём кабинете и ждал
последней сводки с главного Восточного фронта, хотя он и так знал, что ничего
утешительного в них не будет. С прошлого, победоносного для германского оружия,
года обстановка резко изменилась. Стратегическая инициатива медленно но верно
переходила в руки противника, наступать германские войска уже не могли, могли
только обороняться. И хотя оборона была прочная, но русские в темпе доселе
невиданном наращивали свой наступательный потенциал. Сейчас германская оборона
готова к любому удару, но что будет потом?
