— Как давно вы с ним стали любовниками?
Она открыла свой маленький прелестный ротик, но, так и не найдя что сказать в ответ, закрыла его, потом снова открыла, словно золотая рыбка. Глаза ее гневно сверкнули, и Харри уже приготовился, что она ударит его, но сердитое выражение исчезло. Вместо этого из глаз брызнули слезы.
— Сожалею, — произнес Харри, впрочем без всякого сожаления в голосе.
— Вы…
— Сожалею. Но мы вынуждены задавать такие вопросы.
— Но я…
Она закашлялась, подняла и опустила плечи, словно сбрасывая с себя злость.
— Посол был женат. А я…
— Тоже замужем?
— Нет, но…
Харри легонько подхватил ее под руку и отвел подальше от кухонной двери. Она повернулась к нему, в глазах снова вспыхнул гнев.
— Послушай, Ао, посол был найден в мотеле. Тебе известно, что это значит. Значит это, что ты не единственная, кого он трахал. — И он посмотрел на нее, наблюдая, какое впечатление произвели его слова. — Мы здесь для того, чтобы расследовать убийство. К тому же у тебя нет оснований соблюдать по отношению к нему какие-либо обязательства.
Она всхлипнула, и он заметил, что трясет ее за руку. Он разжал пальцы. Она подняла на него глаза. Зрачки ее были большими и черными.
— Ты чего-то боишься?
Грудь ее вздымалась.
— А если я пообещаю ничего никому не рассказывать, если только это не имеет отношения к убийству?
— Мы не были любовниками!
Харри снова взглянул на нее, но увидел все те же черные зрачки. И пожалел, что с ним нет сейчас Нхо.
— Ладно. Что тогда делает молодая девушка вроде тебя в машине женатого посла? Кроме того, что принимает там лекарство от астмы?
Харри поставил пустой бокал на поднос и вышел. Там же он намеренно оставил пластиковую ампулу. Идиотский жест, но Харри был готов делать идиотские жесты, чтобы подтолкнуть события. Какие угодно.
Элизабет Доротея Крамли была не в духе.
— Что за чертовщина! У нас иностранец с ножом в спине, найденный в мотеле, и никаких отпечатков пальцев, никаких подозреваемых, никаких улик. Только мафия, секретарши, Тоня Хардинг, владелец мотеля. Я кого-то забыла?
— Кредиторы, — вставил Рангсан из-за газеты «Бангкок пост».
— Это мафия, — поправила его инспектор.
— Но не тот кредитор, к которому обращался посол Мольнес, — снова сказал Рангсан.
— Что ты имеешь в виду?
Рангсан отложил газету.
— Харри, ты упоминал, что шофер рассказывал, будто посол задолжал кому-то денег. Что делает кредитор, когда должник мертв? Он пытается получить долг с родственников, не так ли?
Лиз скептически посмотрела на него:
— Отчего же? Подобные долги на скачках — дело личное, семья тут ни при чем.
— Есть еще такие, кому небезразличны понятия вроде фамильной чести, а кредиторы — деловые люди, они конечно же пытаются получить свои деньги любым способом.
— Это притянуто за уши, — скривилась Лиз.
Рангсан снова развернул газету.
— К тому же в списке входящих звонков Мольнесам за последние три дня номер «Тай Индо Тревеллерз» мне попался трижды.
Лиз тихо присвистнула, и все за столом закивали.
— Что? — встрепенулся Харри, поняв, что тут у него пробел.
— «Тай Индо Тревеллерз» — это с виду обычное туристическое агентство, — объяснила Лиз. — Но основная их деятельность происходит на втором этаже офиса. Там выдают кредиты тем, кто не смог получить их в других местах. У них огромные проценты и очень эффективная и жесткая система взыскания долгов. Какое-то время мы наблюдали за ними.
— Безрезультатно?
— Да нет, мы могли бы что-нибудь на них накопать, если бы захотели. Но подумали, что их конкуренты еще хуже, те, кто займет их нишу на рынке, прикрой мы «Тай Индо», и оставили все как есть. Они явно действуют отдельно от мафии и, насколько нам известно, даже не платят процентов боссам за крышу. И если посла убил кто-то из их людей, то это первый подобный случай в их истории.
— Может, решили наконец кого-нибудь показательно проучить, — предположил Нхо.
— Ага, сначала убить посла, а потом звонить его семье и требовать возврата долга. По-моему, несколько странный порядок действий! — усмехнулся Харри.
— А почему бы и нет? Это послание другим должникам: вот что с вами будет, если не заплатите вовремя. — Рангсан перевернул газетную страницу. — А если вдобавок родные вернули деньги, то вообще все отлично.
