Ещё мне снилось, что у меня из карманов вываливаются мятые деньги, и я никак не могу запихать их обратно, и вот уже я стою посреди кучи денег, и мне ужасно неловко от того, что все это видят, я пытаюсь зажать карман, но всё тщетно.
Вариация: когда я хватаю бумажки, они налипают на мои ладони, и я никак не могу оторвать их, я стряхиваю их с пальцев, с одежды...
И совсем уж безобразное видение. Будто у меня на руках королевское каре, и я взвинчиваю банк, а когда все вскрывают карты, мне говорят: "Это же валет!" Я смотрю на свои карты и вижу, что один из королей оказался валетом, и они загребают весь банк и говорят: "Нам пора уходить". Я хватаю их за руки, умоляю не уходить и пытаюсь объяснить им, что это не валет, а король, что это как на иконе - верхний слой сполз, и обнажился нижний. Я говорю: "Переберите колоду, посмотрите, все короли у меня!" Но они говорят: "Нам пора". И я знаю, что если я не успею убедить их, что это не валет, а король, я погиб. И судорожно я придумывал всё новые и новые объяснения, и каждый раз просыпался за мгновение до разрыва сердца.
Я был твёрдо уверен, что нужно лишь объяснить, как это могло случиться, и я спасён.
Но они уходили.
И я просыпался за мгновение до разрыва сердца.
- Я хотела, чтобы у тебя сразу же выработалось чувство масштаба,объяснила она мне уже много позже.
Я был в нокауте.
Мысль о деньгах сделалась моей "идеей фикс". Эта мысль выматывала меня, разъедала мой мозг. То, что я придумывал накануне вечером, уже утром представлялось мне жалким и ничтожным. Почти две недели я не мог думать ни о чём другом.
Однажды Мэгги сказал: "Думать о деньгах - последнее дело".
Я ответил: "Да. Поэтому их нужно иметь столько, чтобы о них не думать".
Долго так продолжаться не могло.
Лето уже пылало вовсю, жизнь летела стремительно, и мои мысли не поспевали за ней, как бы скоро я ни умел находить доводы.
Я просто не мог без неё жить.
А значит, всё было уже решено, и теперь всё происходило словно бы само собой.
И я уже не мог ничего испортить.
2
Я снял трубку.
"Приезжай сейчас",- её голос оборвался гудками.
Я послушно оделся и, захлопнув за собой дверь, вышел на лестничную площадку.
Она была не одна.
- А вот и он сам,- сказала Леди, указывая на меня седоватому человеку в дорогом костюме. Он протёр очки и встал мне навстречу.
- Так это вы?- сказал он, приведя в движение челюсти.
Я пожал его руку.
- Очень приятно,- сказал он.
Я посмотрел на Леди.
- Я рассказала о тебе...
- Очень мило,- сказал я с дурацким лоском.
- Стало быть, вы хотите взяться за дело. Настоящее дело. Это хорошо.
- Я могу быть полезен вам?
- Мне нравится, как вы это спросили,- сказал он.
Я улыбнулся.
- У вас хороший слог. И светлая голова.
- Ну что вы,- скромно сказал я.
- Нет, нет,- произнёс он наставительно.- Вы должны знать себе цену.
- Я сварю кофе,- проворковала Леди и исчезла из комнаты.
- Я думаю, имеет смысл сразу же ввести вас в курс дела.
Он уселся на диван, неуловимым движением одёрнув брюки и приглашая меня присаживаться рядом.
Я должен написать ответ от лица одного общественного движения на гнусный выпад какого-то психа, воспользовавшегося газетой, столь же вульгарной и неумной, как и он сам. Сделать это нужно изящно, кратко и убедительно, притом как бы мимоходом, чтобы ни у кого не возникла мысль, что подобная чушь могла хоть как-то задеть людей достойных и порядочных. Работа мелкая, но...
- По-моему, это то, что нужно,- сказала Леди.- Твоё имя даже не будет упомянуто.
- Я не люблю иметь дело с людьми, которые мне не симпатичны,- угрюмо произнёс я.
- К твоему сведению, это очень влиятельный человек. Тебе повезло, что ты встретился с ним вот так, запросто. Надеюсь, ты говорил с ним без своих этих штучек?
Я не ответил.
- Конечно, если ты видишь в этом что-то сомнительное...
- Нет, ничего.
- Но ты чем-то расстроен, я же вижу.
- В этом нет ничего сомнительного,- сказал я.- Но, если я верно его понял, это что-то вроде пробного шара.
- Конечно,- сказала она.- Ведь ты способен на большее.
- Но он ничего не сказал мне об этом, он лишь намекнул на какие-то перспективы... Постоянного сотрудничества. Звучит так, словно они нанимают меня на работу.
