Где она?
Я узнавал её во всём, она была всюду. Я растерялся.
День кончился, как будто его кто-то выключил. И сразу же ночь. Звёзды во тьме, шорох - сеньориты пальмы, обмахиваясь веерами, жаловались друг дружке на духоту.
Я взмок от жары.
Я бежал, и мне хотелось обогнать само время. Я не мог заставить себя смотреть в одну сторону. Она была всюду, она звала меня со всех сторон.
Весь день на меня поглядывали как на буйного - с опасливым любопытством. Начитались, что у психов взгляд блуждающий, а я искал среди них её.
Как мне было объяснить им, кого я ищу?
Я обежал весь город. Я обежал его ещё раз и понял, что обежал его уже весь. А потом он нырнул в ночь и посмеялся надо мной, жалким.
Нужно было начинать всё заново - я не узнавал мест, где был днём.
Отчаянность моего положения становилась всё более очевидной.
Да, можно обойти весь город. Будь он в тридцать раз больше, его и тогда можно было бы обойти весь. Но нельзя обойти ночь.
Она необъятна.
Бесконечна.
Больше я не бежал. Зачем бежать, если всё равно не добежишь до конца. Теперь я приглядывался со вкусом, неторопливо, пристально. Шёл и всматривался, вслушивался и шёл.
Пока не увидел дворец.
Я увидел её.
И только потом сообразил, что это она.
В сверкающем зале ресторана, она смеялась. Я увидел, что она говорит что-то, она поднесла к губам бокал. Чья-то спина заслонила её.
Она разговаривала с каким-то жизнерадостным джентльменом, он светился обаянием. Когда он взметнул руку ко лбу, один из пальцев стрельнул огранённой синевой перстня.
Она была в чёрном.
Я был зачарован. Я стоял и смотрел на неё.
Я стряхнул с себя оцепенение и подошёл к дверям.
Постучал по стеклу.
- Мест нет.
- Прошу вас...- начал было я.
- Всё занято.
- Мне заказано. Или как это называется...
Швейцар ещё раз окинул меня взглядом и сделал обратный вывод, как бы это ни называлось. За моей спиной стали пристраиваться любопытные.
- Позовите метрдотеля, или кого хотите,- сказал я.
- Я же сказал. Всё занято!
За моей спиной послышался недовольный ропот. Швейцар хотел закрыть дверь, но я успел вставить ногу.
- Прекратите хулиганить!
- Позовите кого угодно,- устало сказал я.
- Что такое? В чём дело?- из глубин золотого сада бодро выплыли плечи, оснащённые головой.- Кого позвать?
Я показал.
Он посомневался, но, на всякий случай, направился к Леди, маневрируя между прохаживавшимися вельможами.
Я убрал ногу. Дверь закрылась.
Я ждал.
Он подошёл к Леди и шепнул ей на ухо. Она повернула голову.
Она увидела меня. Кивнула и поблагодарила.
Она извинилась.
Джентльмен с перстнем обернулся и посмотрел в мою сторону.
Леди уже шла к дверям.
- Живо в номер. Ты знаешь, куда?
- Да.
- Переоденешься, и сюда. Я жду.
Она повернулась и ушла.
Толпа успокоилась и стала рассеиваться.
Я отправился переодеваться.
...........................................................................
..
Разглядывая своё новое облачение, я заметил, что улыбаюсь.
Всё-таки, я обожаю красиво одеваться, шикарно, умопомрачительно.
- Ничего удивительного,- сказала Леди.- Это же так естественно.
Ты сам красивый, а всё подобное притягивается.
- А я красивый?- вырвалось у меня так быстро, что я не успел припудрить голос фальшивым спокойствием.
Она взглянула на меня и отошла к зеркалу.
Она долго не отвечала, и я подумал: "Наверное, она не расслышала. Слава Богу".
И вдруг я услышал её голос: "Мне иногда хочется взять алмазные ножницы и вырезать тебя из воздуха, чтобы всегда носить с собой".
Её лицо вспыхнуло ресницами, молния глаз, и голос: "Скажи, зачем одни люди созданы красивыми, а другие - нет?"
И я подумал: "Как точно она выразила это - всегда носить с собой".
Фотографию, портрет в медальоне, локон волос, перчатку, платок, мысли о ней. Невозможно было не влюбиться в неё, и так же невозможно было вообразить, что можно ей обладать. Она была недосягаема, и потому казалась существом из иного мира. Она была недостижима, и потому - совершенна...
Я тщательно оглядел свои руки.
Потом, дрожа от сдерживаемого возбуждения, взял с журнального столика пачку сигарет, замирая от мысли, что она может оказаться пустой.
