Впрочем, так было не всегда. Вглядываясь в неуклонно темнеющий пейзаж за окном, Магда вспоминала о прошедших днях. Она всегда воскрешала в памяти эти светлые воспоминания, чтобы не разувериться в том, что в мире еще существуют добро, теплота и истинное благородство… Что жизнь бывает прекрасна и полна ярких красок… Что любовь и нежность — это вовсе не пустые слова… Пусть в поместье Уайлдмарш нет ничего, кроме злого ветра, воющего в болотах, пусть жизнь здесь груба и угрюма, как этот самый ветер, но ведь где-то есть и другая жизнь.
Своего родного отца она помнить не могла, так как он умер, когда Магда была еще совсем малышкой, но, судя по его лицу на портрете, который дочь бережно хранила, он был полной противоположностью второго мужа ее матери.
О том, как случилось, что мать выбрала себе в мужья именно сэра Адама, Магда узнала от своей старой няни по имени Тамми. Старуха жила в их доме с давних пор и сейчас прислуживала матери как горничная. Это была властная и грубая женщина, однако настолько неравнодушная к пиву, что стоило ей остаться дома одной с детьми, как она немедленно напивалась и на глазах добрела. Более того, у нее тут же развязывался язык, и тогда она выбалтывала детям все, что знала про взрослых.
Магда многое узнала во время подобных откровений. Оказывается, ее отец был кавалерийским офицером и погиб на войне. Как раз в то время сестра матери получила титул графини Шафтли. В отличие от красавицы Эльзы, Джейн не обладала яркой внешностью, а кроме того, была вдовой с ребенком на руках. Однако у нее имелись кое-какие средства, это-то и привлекло Адама Конгрейла, помещика из Уайлдмарша. В его жизни как раз наступил момент, когда срочно потребовалась богатая супруга, чтобы избежать финансовых затруднений.
Конгрейл по натуре был лентяем и никогда ни о ком не заботился, даже о тех, кто заботился о нем.
Кроме того, в нем странным образом сочетались расточительность и жадность. В округе все его боялись и ненавидели. Сам он считал себя безраздельным владельцем всего и вся. Он был искренне убежден, что фермеры, арендующие у него земли, существуют лишь для его собственного обогащения, и в неурожайные годы, не задумываясь, обрекал их на голод и нищету.
Дороги в этих местах дошли до такого запустения, что зимой по ним невозможно было проехать. Овцы и прочий скот часто болели. Конгрейл нанял управляющих, чтобы следить за фермерами, но сколько их ни запугивали, толку от этого было мало. После смерти его родителей, когда он стал помещиком в Уайлдмарше, дела на полях ничуть не улучшились: земля обрабатывалась самыми старыми, непригодными способами. Крестьяне, сколько ни обращались к хозяину за помощью и поддержкой, никогда ее не находили. В конце концов его ресурсы совсем истощились, и вот тут-то подвернулась молодая вдовушка, мать Магды. Склонить ее к женитьбе не составляло труда, после чего можно было спокойно присвоить вдовьи денежки.
У Магды просто не укладывалось в голове, как могла ее мать принять предложение такого неприятного во всех отношениях человека. Однако Тамми уверяла ее, что в молодости у Адама была довольно интересная внешность и он знал, как завлекать женщин. А между тем Джейн в то время была одинока и вовсе не желала провести остаток своих дней вдовой. Адам с легкостью убедил ее, что с ним она будет счастлива.
Да уж, счастлива! Магда думала об этом с удивительной для неполных семнадцати лет трезвостью. Но, увы, была совершенно права. Джейн пожалела о своем решении весьма скоро. Едва завладев ее состоянием, новоиспеченный муж стал обращаться с ней, как с частью своего имущества, и распоряжаться ее деньгами, как если бы они принадлежали лично ему.
Магда не знала, но догадывалась, что большую часть времени он проводил на каких-нибудь петушиных боях (ему нравился азарт в любом виде) или в лондонских тавернах среди распутниц. Впрочем, когда он уезжал, обитатели Уайлдмарша только и могли спокойно вздохнуть. В остальное время жизнь здесь была адом, особенно для чувствительной девочки, какой была Магда. Голос и злобный взгляд отчима вызывал у нее настоящий ужас.
