К: Да, если давление стресса слишком велико. Если Мама и Папа вступили в брак только потому, что так было удобно, но при этом плохо ладят друг с другом. Когда на сцене появляются дети, родителям нужна их поддержка. И все это оканчивается появлением семейной жертвы.
(Молчание)
Ван: Значит, именно так Гейл и стала безумной?
К: Конечно, она была просто избрана на этот пост.
Ван: А что если мы больше не согласны с ее избранием?
К: Полагаю, что вам следует проголосовать еще раз. Но имейте в виду, весьма непросто сменить президента, если он находится при исполнении своих обязанностей: президенты, как и козлы отпущения, очень много делают для других. Например, разрешают себя бить и не дают сдачи.
Им необходимо яснее увидеть того, как много нужно работать чтобы произошли реальные изменения. Все не так-то просто, как может казаться с первого взгляда.
К концу нашего трехдневного опыта взаимодействия я дал им возможность выразить любые завершающие мысли, которые приходят в голову.
К: Есть ли у вас какие-то вопросы, которые вы хотели бы задать?
Ван: Самое главное, что я заметила за эти дни – что в семье присутствует много печали, много слез. Я прямо-таки ощущала, как Папа ждет смерти. Иногда мне было не по себе из-за того, что Марла пьет. Как если бы вы ехали в автомашине слишком быстро, зная, что это опасно для жизни. Иногда мне казалось, что я не понимаю, что с тобой, Гейл. Я чувствую, что ты сдалась, а вот Дорис и Майк не сдались. Вы, ребята, еще боретесь и у вас в общем-то все в порядке. Иногда я чувствую какие-то волны депрессии и настоящего нездоровья в семье.
М: Жизнь всегда была довольно сложной.
К: Да, жизнь нелегкая штука.
М: Конечно, это так.
К: Но нет причин для того, чтобы вы не могли…
М:… немного шутить? Я пыталась примешать ко всему этому немного юмора. Но каждый раз, когда я так делала, Папа оказывал сопротивление.
К: И вы сдались через два года супружеской жизни?
М: Нет, я продолжала попытки.
К: У тебя есть вопросы, Майк?
Майк: Нет, никаких экспромтов.
К: Гейл?
Г: Нет.
К: Дорис?
Дор: Ничего особенного.
К: Марла?
Мар: Нет.
К: Мама?
М: Нет.
К: Папа?
П: Нет.
К: Я был рад нашему общению и возможности с вами познакомиться. Я буду всегда о вас помнить.
Окончание работы с семьей – неотъемлемая часть терапевтического процесса. Оно представляет собой очень существенный компонент того, каким образом они видят и интегрируют терапию в свой повседневный жизненный опыт. Как и любой родитель, я – в роли терапевта, как приемного родителя – испытываю одновременно грусть по поводу расставания с ними и удовлетворение от того, что они оказались способными рискнуть и идти вперед.
Я хочу сказать им, что по-прежнему ими интересуюсь, забочусь о них и беспокоюсь, хотя ни в коей мере не противостою их собственному выбору закончить работу со мной. Они должны знать, что я им доверяю, что они могут взаимодействовать с миром так, как им заблагорассудится. И еще я хочу, чтобы они знали: хотя я и не собираюсь опекать их всю оставшуюся жизнь, они в любой момент могут снова ко мне обратиться, если захотят.
Такое окончание оставляет ответственность за последующую жизнь в их собственных руках, то есть там, где она и должна находиться. Им придется самостоятельно управлять своим кораблем. Если они захотят встретиться снова, то всегда могут позвонить.
Когда они ушли, я почувствовал себя покинутым. Так бывало и при работе с другими семьями. Профессиональная группа поддержки в этой ситуации – наилучший из известных мне способов уменьшить создавшееся напряжение и утвердить веру в будущее.
9. ЗДОРОВАЯ СЕМЬЯ
И НОРМАЛЬНАЯ ПАТОЛОГИЯ
Одна из трудностей в работе с семьями состоит в определении того, что является в них здоровым, а что нет. Как различить семью, функционирующую в пределах "нормы" и семью, погрязшую в "патологии"? Общепризнанных критериев здесь нет, но все мы имеем некоторые представления, которые направляют ход нашей мысли.
Может быть, самый надежный способ сориентироваться в этом – рассмотреть наши собственные индивидуальные критерии. Мы постоянно высказываем мнения подобного рода. Ни научное мышление, ни объективность клинициста по отношению к клиенту, ни широкий кругозор личности не имеют ничего общего с этим естественным человеческим феноменом – личным мнением. Независимо от образования и профессионализма те мерки, которые мы автоматически прилагаем к семье, отражают наши собственные личностные установки, предубеждения и комплексы. Мы смотрим на других исключительно с позиций нашего собственного опыта.
