— Все равно. Если будет мальчик, мы назовем его в вашу честь.
— Правда? Это обещание?
— Если хорошенько подумать, не уверена. Я забыла имя отца. Сэйдзи — некрасивое имя.
— Это потому, что ты считаешь меня некрасивым, Эцуко. Помню, однажды ученики в одном классе решили, будто я похож на гиппопотама. Но внешние признаки не должны тебя отпугивать.
— Верно. Что ж, посмотрим, что думает Дзиро.
— Да.
— Но мне бы хотелось дать своему сыну ваше имя, отец.
— Я был бы счастлив. — Улыбнувшись, Огата-сан отвесил мне легкий поклон. — Но я знаю, как это раздражает, когда родственники настаивают, чтобы детей называли в их честь. Помню, мы с женой спорили о том, как назвать Дзиро. Я хотел назвать его в честь моего дядюшки, а жене не нравился сам обычай давать детям имена родственников. Конечно же, она настояла на своем. Уступчивостью Кэйко не отличалась.
— Кэйко — славное имя. Если будет девочка, то, быть может, мы назовем ее Кэйко.
— Не торопись раздавать такие обещания. Если слово не держат, старикам бывает очень горько.
— Извините, я просто раздумывала вслух.
— И еще, Эцуко: я уверен, есть и другие, в честь кого ты охотнее назвала бы своего ребенка. Те, кто тебе ближе.
— Возможно. Но если родится мальчик, мне бы хотелось дать ему ваше имя. Когда-то вы были мне словно отец.
— А теперь перестал быть?
— Нет, конечно. Но теперь все по-другому.
— Дзиро, надеюсь, для тебя хороший муж.
— О да. Счастливее меня никого нет.
— Ребенок добавит тебе счастья.
— Да. Лучшего времени нельзя было выбрать. Здесь мы уже вполне обжились, у Дзиро на работе дела идут успешно. Для такого события самый подходящий момент.
— Так значит, ты счастлива?
— Очень.
— Замечательно. Я счастлив за вас обоих.
— Вот, для вас все готово.
Я вручила Огате-сан лакированную коробочку со снедью.
— Ага, остатки вчерашнего пиршества. — Он принял ее с театральным поклоном и слегка приоткрыл крышку. — Что ж, выглядит заманчиво.
Когда я вернулась в гостиную, Огата-сан надевал у входа башмаки.
— Скажи, Эцуко, — проговорил он, занятый шнурками, — ты видела этого Сигэо Мацуду?
— Раз или два. Он навещал нас после того, как мы поженились.
— Но теперь они с Дзиро не такие близкие друзья?
— Пожалуй. Обмениваемся поздравительными открытками, вот и все.
— Хочу предложить Дзиро, пусть напишет своему другу. Сигэо должен извиниться. Иначе мне придется потребовать, чтобы Дзиро с ним порвал.
— Понимаю.
— Я собирался об этом сказать еще раньше, за завтраком. Но такой разговор лучше отложить до вечера.
— Наверное, так.
Уходя, Огата-сан еще раз поблагодарил меня за коробку с обедом.
Вышло так, что вечером Огата-сан этот вопрос так и не затронул. И он, и муж вернулись домой усталыми и провели время за чтением газет, почти без разговоров. А доктора Эндо Огата-сан упомянул лишь однажды. За ужином он сказал коротко:
— У Эндо все как будто хорошо. Впрочем, скучает по работе. Вся его жизнь была в ней.
В постели, готовясь заснуть, я сказала Дзиро:
— Надеюсь, отец доволен тем, как мы его принимаем.
— Чего еще он мог ожидать? Если ты так беспокоишься, пойди с ним куда-нибудь.
— В субботу вечером ты не работаешь?
— Как я могу себе это позволить? Я и так выбился из графика. Отец умудрился выбрать для визита ко мне самый неудачный момент. Хуже некуда.
— Но мы сможем погулять в воскресенье, разве нет?
Ответа я, кажется, так и не получила, хотя, глядя в темноту, еще долго его ждала. Дзиро часто испытывал после работы усталость и не был расположен к разговорам.
Во всяком случае, мои волнения относительно Огаты-сан были излишними: в то лето он прогостил у нас гораздо дольше обычного. Помнится, он еще оставался с нами в тот вечер, когда в нашу дверь постучала Сатико.
Сатико надела платье, которое я раньше не видела, на плечи она набросила шаль. Глаза у нее были тщательно подведены, но выбившийся из прически тонкий локон свисал на щеку.
— Простите, что беспокою вас, Эцуко, — с улыбкой начала она. — Я хотела узнать: Марико, случайно, не у вас?
— Марико? Да нет, что вы.
— Ладно, не важно. Вы ее нигде не видели?
— Боюсь, что нет. Вы ее потеряли?
— Ну, что вы так смотрите? — рассмеялась Сатико. — Просто когда я вернулась, дома ее не оказалось, вот и все. Уверена, что очень скоро ее разыщу.
