Валентина переехала жить к Трубникову, и они были по-своему счастливы. Он ее любил, она оставалась ему благодарной.
— Какие новости? — спросила Валентина, накрывая на стол.
— Поймать твоего бывшего на двоеженстве не получилось. Умер, не успев жениться в четвертый раз.
— Жаль. Всю жизнь я мечтала о мести.
— За страдания получишь достойную компенсацию. Профессор достал папку, извлек из нее листок бумаги и протянул Валентине.
— Что это?
— Твое свидетельство о браке. Теперь ты вдова. Других законных жен не существует. Половина наследства принадлежит тебе, невзирая на завещание умершего.
— Ты уверен?
— Я верю своему сыну, он первоклассный юрист.
— Это он выкрал свидетельство?
— Максим выдержал огромный конкурс, прежде чем стать адвокатом Кайранского. Он выигрывал все его тяжбы с конкурентами и был любимчиком Дмитрия. Он любит тебя, Валя, как родную мать.
— Какая я ему мать. Он моложе меня на двенадцать лет.
— Ровно на столько, на сколько я старше тебя, что не помешало нашему сближению. Достатка у нас хватает, я решился на это из уважения к тебе, чтобы ты могла вернуть себе чувство достоинства, восстановить оскорбленную честь. Через полгода твое появление будет как ядерный взрыв.
— Я очень на это надеюсь!
* * *
Васильчиков положил удостоверение на стол.
— Документ официальный. Через три месяца его срок заканчивается. Вы довольны?
Олег достал из чемодана несколько папок, пакет с фотографиями и негативы.
— Подчиняюсь приказу главного редактора. Но если честно, то вы моей работы недостойны.
— Хорошая работа. Только не знаете, Олег, кто дал наводку вашей редакции, кто отбирал вашу кандидатуру и кто вас страховал в Испании. Знали бы вы правду, ваша история не представлялась бы вам столь романтичной.
Васильчиков убрал материалы в портфель и ушел.
* * *
Где-то на задворках, в тихом уютном кафе, сидели секретарь покойного олигарха Виктория Мамонова и жена Юрия Галина. Они пили кофе и тихо беседовали.
— Ты знаешь, Галя, я всегда к тебе относилась с теплотой, — говорила Виктория Львовна.
— Я вижу, вас что-то беспокоит.
— Твоя безопасность. У Дмитрия Николаевича имелся штат коммерческой разведки, по-другому это называется промышленным шпионажем. В последний год, когда здоровье его ухудшилось, он перепрофилировал отдел — ему всюду мерещились убийцы. Ребята поработали на славу. Они следили за всей семьей и есть интересные результаты. Мы продолжим наш разговор после того, как ты встретишься с одним из сотрудников.
— Это важно?
— Очень. Завтра в девять вечера встретишься с ним в кафе «Аист». Он сам к тебе подойдет. Если за тобой не будет слежки, отведет тебя в штаб-квартиру и покажет кое-что. Потом мы с тобой созвонимся.
— Я сделаю все, как вы сказали.
— Умница. Только не подавай виду… Что бы ты ни узнала удивительного и странного, ты должна оставаться спокойной. А теперь ступай домой.
Сидевший у окна Олег проводил Галину взглядом, взял свой бокал с пивом и пересел за столик Виктории.
— Вы мне сказали, Олег, что уже свободны и можете приступать к работе.
— Да, я свободен, как чайка над морем.
— Вы ее видели?
— И даже запомнил.
Виктория достала из сумочки конверт.
— Здесь ее адрес и пять тысяч. Аванс на непредвиденные расходы. Снимите себе квартиру поблизости от ее дома за мой счет. Можете не стесняться. Выбирайте лучшее из того, что предложат. К работе приступайте с завтрашнего дня.
— Мне понадобится машина. Эта пташка приехала сюда на «Ягуаре». Бегом мне ее не догнать.
Вика положила на стол ключи:
— Темно-синий «БМВ» пятой серии стоит перед входом в кафе. Документы в «бардачке», доверенность заполните сами, на бланке уже стоит моя подпись.
К ключам присоединился сотовый телефон.
— Наберите цифру «шесть», и я буду на связи.
— Из вас, Вика, получился бы отличный детектив.
— Я приучена продумывать свои действия. Экспромты и нежданчики — ваша прерогатива. Я теоретик, вы практик.
Когда Виктория ушла, Олег посмотрел в окно. Ко входу подъехал лимузин, из него вышел Вэл, помог даме сесть, и машина уехала.
«Знать бы, что творится в черепушке этой загадочной бестии», — подумал Громов.
* * *
Юрий Кайранский уже прилично нализался в одном из ночных баров. Начинал пить с каким-то мужиком, теперь перед ним сидела молоденькая девчушка и очень внимательно слушала чушь, которую он нес. Как всегда, он убеждал в своей гениальности и бездарности, недальновидности издателей.
