Ворота напротив открылись. И впервые, за виденные мной бои, против человека вышел человек. Точнее, против гиганта вышло трое. И, судя по тому, как они двигались и были одеты, они не были порождениями острова. Типичные земляне. Игроки, которых выдернуло от своих компов. Разлучилосо своими персами в онлайновых играх и закинуло сюда. Сюда — не пойми куда!
Тройка явно незнакомых друг с другом людей. Но они стараются действовать группой. Видимо, их задача победить гиганта. Но я смотрю на них, прокручиваю перед глазами бой, что видел только что… И понимаю, что у этой тройки пёстро, по игровому и глупо вооруженных людей, нет ни единого шанса.
— Во что они одеты? — недоумевает растаман.
— Судя по всему, доспехи из лайнедж два, — очень похоже.
— Так в них дырок вон сколько!
— Сходи и объясним им, что они дураки!
— Я? Мне сходить!?
— Ну не мне же!
— Ставлю на викинга.
— Ищи дурака, — отрицательно качаю головой.
Бой и правда можно было не смотреть. Это не сражение было, а игра в одну калитку, избиение младенцев или забег бегемота по крольчатнику, кому какое определение ближе.
— Ты куда?
— А тебе-то что!? — забираю доспехи в охапку.
— Ну… Я с тобой!
— Ты что, собачка за мной бегать? — зачем он мне нужен?
— Нет! — о, прошибло! Обиделся.
Ничего не сказав, ухожу. Но даже спиной чувствую обиженный взгляд и покачивание дредов.
— Издеваешься? — он злится, что я в очередной раз прерываю его игру.
— Нет. Мне приходила в голову такая идея, но нет, — успокаиваю смотрителя арены.
— А! — его лицо озаряет улыбка. — Я понял! На! — протягивает мне бумажный пакетик. — У тебя кончились, да?
— Су-у… — Неимоверным усилием воли сдерживаю себя и то слово, что рвётся из уст. — Пока есть ещё, спасибо.
— Тогда что тебе опять?
— Войти.
— А что уходил?
— Вот за этим, — хлопаю по бедрам на которых закреплены новые ножны, с парными дагами.
— Весь арсенал вынести хочешь? — неодобрительно щурится смотритель. — Тебе что, этого переростка мало?
Он указывает на мою секиру. И где он увидел переростка? Обычная двуручная секира, широкое лезвие полумесяцем по правому хвату и малый крюк по левому, да шип трёхгранник на полторы ладони торчит вперёд. Ну да, она выше него если упереть в землю, но мне-то по подбородок, а значит самое то, что надо.
— Раз навесил на себя лишнюю тяжесть, значит мало, — не злиться, отвечать спокойно!
— Барахольщик? Или, как говорят ваши — нуб?
— Нуб, нуб, — послушно киваю. Как менятолько не называли, и этим словом особенно часто. Мне всё равно, у меня на это иммунитет.
— Ну проходи, — смотритель освобождает проход.
— Не туда, — зачем мне вход на зрительские места?
— О! — у него хорошо получается разыграть удивление. Но он послушно пропускает меня туда куда нужно.
Если выход на зрительские места проходит под открытым небом, то вход непосредственно на боевую площадку идёт по крытым коридорам.
Ещё один пункт против мысли, что я в виртуальности. Каждый камень кладки в коридоре индивидуален. Ну кто будет заниматься «прорисовкой» каждого блока в стене? Конечно, возможно и программа, но… Они даже наощупь разные, все отличаются. Да и стыки различаются — каждый имеет свою толщину и рисунок. Хотя… Нет, всё же это не может быть аргументом. Если уж нельзя по ощущениям определить реален мир вокруг или нет, то такая мелочь, как камни коридорной кладки — право несущественна.
— На песок? — меня останавливает смотритель внутренней арены.
Секунд пять соображаю, что он имеет ввиду под этой фразой.
— Да. На песок.
Смотритель, якобы подслеповато прищуриваясь, отступает на два шага и скептически оглядывает не столько меня, сколько мою броню и вооружение.
— Н-да, — он о чём-то задумался, потирая лоб. — Сейчас подберу тебе противника.
— Нет. Мне не нужен ваш противник, мне нужен тот воин, что победил волосатую обезьяну.
— Экий ты быстрый! — качает головой смотритель. — Но увы. Первый бой на мой выбор, второй можно и на твой.
— Но…
— Не согласен? — усмешка кривит его лицо. — Так иди отсюда, поблюй ещё.
Сволота! А он то откуда знает!? Впрочем, вопрос глупый. Он может быть как посланникомбогов, так и программой, и в обоих случаях его осведомлённость о происходящем на острове может быть чуть ли не абсолютной.
