Командир спецгруппы ГУГБ НКВД майор Лебедев»
– Да им что там жить надоело? – Михеев на несколько секунд растерялся, – Звено ТБ-3 с ротативно-рассеивающими кассетами в темноте вывалит бомбы на их собственные головы! И транспортник угробят, и их самих похоронят!
– Товарищ комиссар…
– Что, старший лейтенант? – в голосе начальника особого отдела звенело раздаражение.
– Вспомните мост через Днепр. Тогда ведь тяжелые гаубицы тоже запросто могли накрыть и самого Нагулина. Разброс у них на такой дистанции очень немаленький. Однако младший лейтенант жив, а мост того… на дне, вместе с изрядной частью танков фон Клейста.
Михеев несколько секунд молча смотрел на подчиненного, а потом, приняв решение, сделал два порывистых шага к столу и снял телефонную трубку.
– Соедините меня с командующим ВВС тридцать восьмой армии. Срочно!
* * *
– Герр оберст, похоже, лагерь диверсантов там, – обер-лейтенант Лаубе указал на темнеющую метрах в трехстах опушку леса. Судя по карте, других подходящих мест рядом нет.
– Отправьте курьера на мотоцикле. Мне нужна рота пехоты на грузовиках и три бронетранспортера.
– Это потеря времени, герр оберст. Русские знают, что мы их ищем, и могут решить сменить укрытие. Мне нужна только Урсула и двое моих людей. Я сделаю все тихо. Мы просто проверим, там ли они.
– Действуйте, обер-лейтенант, но мотоциклиста за подкреплением все равно пошлите.
Лаубе вернулся минут через тридцать, явно чем-то озадаченный.
– Они там были, герр оберст, причем совсем недавно, часа не прошло. Плохо другое – Урсула потеряла след. Она вывела нас к дороге, и на этом все. Похоже, они уехали. Видимо, на мотоцикле – другого транспорта у диверсантов нет.
– Смело, – покачал головой полковник, – в дерзости русским не откажешь, но рисковали они, похоже, вполне обдуманно.
Километрах в пяти над горизонтом в небо взлетели осветительные и сигнальные ракеты. Рихтенгден пару секунд внимательно смотрел в ту сторону, после чего прислушался. С севера отчетливо доносился шум моторов.
– А вот и вызванное подкрепление, – усмехнулся он, – надо признать, очень вовремя.
На место боя они прибыли не первыми. К моменту, когда Рихтенгден выбрался из кабины грузовика, поле уже было оцеплено каким-то подразделением под командованием пехотного лейтенанта, на удивление толково доложившего обстановку:
– Герр оберст, около тридцати минут назад наш патруль на мотоциклах вступил в бой с русскими диверсантами. Мы обнаружили несколько парашютов и мешок с рацией и продовольствием. Судя по следам, русских было пять-шесть человек. Сначала мотоциклисты теснили диверсантов, но потом что-то случилось, и патруль был полностью уничтожен, причем почти все солдаты застрелены из немецкого оружия, хотя гильз от русских ППШ на поле тоже хватает. Парашютисты захватили два мотоцикла и уехали в северо-восточном направлении. Мы проверили дорогу до развилки. Дальше следы теряются, смешиваясь с множеством других.
– Что-то еще, лейтенант? Мне кажется, вы хотите что-то добавить.
– Я не уверен, герр оберст, но думаю, один из диверсантов ранен, причем довольно тяжело.
– Откуда такое предположение?
– Следы. Некоторые из них слишком глубокие, а шаги короткие. Двое русских несли что-то тяжелое, причем старались делать это аккуратно. Нашлись еще обрывки упаковки от перевязочного пакета, но это мало что значит – его могли использовать и при любой несерьезной царапине.
– И все это вы определили за четверть часа в темноте?
– До войны я был полицейским, герр оберст. Следователем. Смею надеяться, неплохим.
– Вы и ваши люди, лейтенант, переходите в мое прямое подчинение. По машинам!
* * *
Из четырех посадочных площадок, обозначенных на карте майора Лебедева, две пришлось отбросить сразу – они находились за пределами зоны оцепления. Над двумя оставшимися командиры крепко задумались, а я ломал голову над тем, как бы объяснить им, что площадка под номером один нам точно не подходит, поскольку рядом с ней немцы устроили опорный пункт с подвижными резервами.
Решение, однако, нашлось быстро.
– Товарищ майор, я обещал попробовать найти вашего пропавшего бойца, если представится возможность.
