— Давайте будем продолжать, — обратился Кариев к Алевтине Моисеевне. — Значит, бандиты похитили у вас пять тысяч семьсот шестьдесят рублей. Что же произошло потом?
Дальнейшие показания Алевтины Моисеевны полностью совпадали с показаниями Эсфири Львовны. Только в передаче дочери все это выглядело более красочно. Глаза лжекапитана Васильева, по ее утверждению, «сверкали, как молнии», и сам он вначале сделал ей грязное предложение, но морально уничтоженный презрением Алевтины Моисеевны, в конце концов ограничился только деньгами и облигациями.
Кариев, записав все, что хотела ему сообщить потерпевшая, откланялся.
— Почему же вы меня не допрашиваете? Я ведь тоже потерпевший, — обиделся Наум Абрамович.
— Вас будет допрашивать следователь, если нужно будет, — ответил Кариев, укладывая бумаги в портфель.
— А разве будут вести следствие? — встревожилась Алевтина Моисеевна. — Чего же расследовать? Дело, по-моему, ясное.
— Расследуют, установят личности преступников, они понесут заслуженное наказание, а вы получите обратно свои ценности.
— Где уж там, — замахала та руками, — я вас очень прошу, не начинайте следствия. Бандиты так грозились, так грозились… Если они узнают, что мы жаловались в милицию, то мстить будут.
— Мстить! — рассмеялся Кариев. — Бандиты сейчас удирают, не думая ни о какой мести. Этого вам бояться не следует.
Уже у самых дверей, провожая Кариева и понятых, Наум Абрамович спросил: — А куда вы нашу мамочку направили?
— Я? — удивился Кариев. — Никуда. Наверное, тут где-нибудь поблизости с нею наш товарищ эксперт беседует. Да вы не беспокойтесь, вернется ваша мамочка.
Вечером этого дня Кариев узнал, что Эсфирь Львовна была доставлена в уголовный розыск в тот момент, когда Голубкин и Кретов были на оперативном выезде. Дежурный по розыску доложил об ограблении квартиры Арских дежурному по управлению полковнику Миленькому. Неожиданно полковник чрезвычайно заинтересовался этим делом. Агафокл Семенович Миленький вспомнил, что его супруга Ольга Никифоровна не раз хвалила ему Алевтину Моисеевну Арскую как свою хорошую знакомую, умеющую доставать замечательные вещи по части дамского туалета. Вникнув в это дело, полковник Миленький приказал одному из следователей еще раз допросить потерпевшую и отпустить ее с миром.
16. ПОИСКИ КРАСНОГО МОТОЦИКЛА
Последние сутки у лейтенанта Кариева были так плотно заполнены различными делами, что, выйдя из квартиры Арских, он даже поколебался, куда сейчас идти — в розыск или в автоинспекцию.
Прошлой ночью, записав показания Дмитрия Бубенца о попытке ограбить его, Кариев задумался: «С какого конца подступить к делу?»
Перед уходом домой, часа в четыре ночи, полковник Голубкин заглянул в кабинет Кариева. Выслушав, как намерен лейтенант разыскивать хозяина красного мотоцикла, Иван Федорович одобрил план Кариева.
— Правильно. Так и действуй. Запрос в автоинспекцию сделай сейчас же. Им придется повозиться немало. А в скорую помощь позвонишь утром, часов в восемь. Сейчас еще рано. И давай, отправляйся спать. Завозились мы сегодня.
Полковник оказался прав. Ни утром, ни через восемь часов после запроса автоинспекция не могла ответить на вопрос, заданный ей работником розыска. Поэтому с утра Кариев приступил к выполнению второй части намеченного плана. Позвонил в «неотложную» помощь и спросил, сколько за истекшую ночь зарегистрировано случаев перелома или вывиха ключицы или предплечья?
— Ну, батенька мой, — загудел в трубке добродушный бас, — с этим у нас сегодня негусто. Родов, если они заинтересуют уголовный розыск, пожалуйста, сколько угодно, а переломов нет. Нет — и ничего не поделаешь. Есть вот один симпатичный вывих правой руки в плече, но это так, пустячки — не уголовное дело.
— Когда к нему выезжали? — нетерпеливо перебил Кариев.
— Ровно в два часа, батенька мой. Ровно в два часа.
— В больницу пострадавшего не положили?
— А зачем? Он и дома себя чувствует неплохо.
— Где он живет? Адрес?
— Живет неблизко. В Садовом районе. Там еще улицы не определены. Просто в новых домах. Корпус номер четырнадцать, квартира семьдесят вторая. Сергеев Иван Алексеевич. Подойдет?
