— Пожалуйста, останьтесь. Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста!
Огест посмотрел на малышку с такой свирепостью, что другая бы давно испугалась и отступила, но только не Анна Кейт. Встав на цыпочки и подняв руки, она своими маленькими пальчиками стала растягивать губы Огеста в улыбку.
Джессика затаила дыхание. Шери тоже. Гэйб напрягся, готовый в любую минуту вскочить и броситься на помощь своей приемной дочери.
И вдруг свирепое выражение на лице Огеста сменилось ласковой улыбкой, а затем громким смехом, прозвучавшим оглушительно в напряженной тишине комнаты.
— А ты помогала Шери печь торт? — отсмеявшись, спросил Огест.
Девочка кивнула.
— А он вкусный?
— Очень.
— Ну, тогда я, пожалуй, останусь и съем кусочек. Не хочу, чтобы на меня рассердились две… три прелестные леди.
— Это самый лучший торт, который я ел в своей жизни, — заявил Огест спустя полчаса, проглотив последний кусочек. Повернувшись к Шери, он спросил: — На самом деле это ты испекла его?
— Да.
— Отличная работа. — Огест повернулся к Анне Кейт. — Что теперь?
— Подарки! — скомандовала малышка и бросилась к одному из сидений. Приподняв его, она извлекла из ящика большую открытку и коробку, завернутую в яркую фольгу. Анна Кейт протянула их матери, звонко поцеловала ее в щеку и сказала: «Я люблю тебя, мамочка». Джесси была так растрогана, что чуть не расплакалась.
Открытка представляла собой обычный лист бумаги, разрисованный явно детской рукой, с написанным на нем стихотворением.
Джессика сразу догадалась, что стихотворение принадлежит «перу» Шери, и с благодарностью посмотрела на подругу. Непрошеные слезы снова выступили у нее на глазах.
В коробке оказался мастерски сплетенный венок из полевых цветов.
— Какой он красивый! — воскликнула Джессика и надела венок на голову.
— У меня тоже есть подарок для тебя, — тихо произнес Гэйб у самого ее уха.
— Правда? — Сердце Джессики учащенно забилось в предвкушении.
В предвкушении чего? Джессика и сама не знала.
— Он тебе очень-очень понравится, — подогрела ее любопытство Анна Кейт.
— И где же этот замечательный подарок? — вступила в игру Джессика.
— Я бы не назвал его таким уж замечательным, — пробормотал Гэйб, робко улыбаясь. Он достал из кармана небольшой квадратный кусочек прозрачного пластика и протянул Джессике. В пластиковом квадратике был запаян четырехлистник клевера.
Джессика подняла глаза и пристально посмотрела на Гэйба, безмолвно спрашивая, что стоит за этим подарком.
Он пожал плечами и отступил на шаг. Весь его вид говорил о нерешительности и колебании. Наконец он произнес:
— Я нашел его много лет назад, заламинировал, и с тех пор он стал моим талисманом. — Гэйб говорил негромко, будто только для одной Джессики. — Много лет он приносил мне удачу. Я думаю, наступило время передать его кому-то другому, — он бросил быстрый взгляд на босса, — а именно тебе — моей жене.
— Спасибо, Гэйб, — тихо поблагодарила Джессика.
Когда вечеринка завершилась, Гэйб стал помогать Джессике убирать со стола. Она чувствовала себя очень усталой, и у нее страшно разболелась голова.
— Если ты не возражаешь, — обратилась она к Гэйбу, — я бы легла спать. Я ужасно измотана.
— И не хочешь побыть со мной еще немного? — Она уловила нотку разочарования в голосе Гэйба. — Мы могли бы вместе посмотреть ночное шоу по телевизору или поиграть в карты…
— Нет, — категорично ответила Джессика и, повернувшись, пошла в спальню и закрыла дверь.
Анна Кейт упросила Тейлоров взять ее к себе, что они с радостью и сделали.
Потушив лампу и улегшись на прохладную простыню, Джессика очутилась в кромешной тьме. Внезапно в окне засверкали молнии, сопровождаемые быстро приближающимися раскатами грома.
Джессика подумала о дочке, но без тревоги: у Тейлоров ей будет не страшно. Гроза тем временем набирала силу, вспышки молнии то и дело освещали трейлер. Джессика прислушалась: спит ли Гэйб? Но из его комнаты не доносилось ни звука. Она вскочила с кровати и распахнула дверь.
— Гэйб? — позвала Джессика.
Ей никто не ответил. При очередной вспышке молнии она увидела: его кровать пуста. Пытаясь сообразить, куда он мог уйти ночью в такой дождь, Джессика заметалась по трейлеру. Грузовик!
