– А кроме того, – добавила она, – ни для кого не секрет, что я всем сердцем люблю нашу королеву. Да и кто же её не любит?
– Это верно! – признал Олаф.
– Конечно, так и есть, – согласился Кай. – Хотя, полагаю, как раз из-за этого вам будет трудно сузить круг ваших поисков, ведь у королевы немало поклонников, – сказал он Анне и Олафу.
Анне оставалось только признать, что Кай совершенно прав. Чтобы продолжить поиски того, кто послал Эльзе таинственные подарки, им не обойтись без дополнительных сведений.
– Жаль, что у нас нет новых улик, чтобы продолжить наше расследование, – вздохнула она.
– Ну вот что, сыщики, – сказала Марен, подбоченившись. – Если вы тут уже закончили со своими расследованиями, то не мешайте другим заниматься делом. – И она снова взялась за булавки и принялась подкалывать подол нового платья Эльзы.
Анна и Олаф направились было к потайной панели в стене, но строгий взгляд Кая заставил их остановиться.
– Почему бы нам всем не воспользоваться обычным выходом? – сухо усмехнулся дворецкий, тем самым давая понять, что на сегодня уже хватит поисков и расследований. Кай решительно задвинул панель на стене, затем прошёл к двери мастерской и приглашающе распахнул её перед Анной и Олафом. Присмиревшие принцесса и снеговик без единого возражения прошли через неё и направились к себе.
– По крайней мере, я померил новое платье! – воскликнул неунывающий Олаф.
На следующее утро желание Анны заполучить ещё одну улику наконец сбылось. Она проснулась рано, с первыми лучами солнца. Обычно принцесса любила подольше понежиться в постели, но сегодня вскочила и помчалась вниз, не почистив зубы, не причесавшись и даже не тратя времени на одевание. Ей так не терпелось выяснить, не принёс ли тайный поклонник Эльзы новых подарков, что она выскочила во двор замка прямо в ночной рубашке и тапочках!
Во дворе Анна сразу направилась к тихо журчащим фонтанам, ведь именно там, по словам Кая, загадочный тайный поклонник оставлял свои подарки Эльзе. Анна обошла кругом каждый фонтан, высматривая что-нибудь необычное, и уже готова была сдаться и прекратить поиски, как вдруг наконец заметила уголком глаза яркое пятнышко. У подножия самого последнего фонтана виднелся маленький фиолетовый крокус.
– Как странно, – пробормотала Анна. Весь двор замка был вымощен булыжником, на котором не могли расти даже самые неприхотливые цветы. Анна наклонилась, разглядывая крокус внимательнее. Цветок оказался вставлен в небольшой полотняный мешочек. – Ещё один подарок для Эльзы! – воскликнула Анна и, бережно подобрав свою находку, бегом помчалась обратно в замок.
На пути к спальне Эльзы Анна неожиданно натолкнулась на Олафа, который тоже поднялся сегодня очень рано. Анна показала ему подарок, который нашла у фонтана, и они вместе поспешили к Эльзе и нетерпеливо забарабанили в дверь её комнаты.
Вскоре дверь открылась: Эльза стояла на пороге, сонно моргая и с удивлением глядя на сестру и снеговика рядом с ней. Она не ждала их так рано, зная, что Анна любит поспать.
– Всё в порядке? – спросила Эльза.
– Просто замечательно! – откликнулась Анна. – Тебе ещё один подарок от Сама-Знаешь-Кого. – Она торопливо сунула найденный мешочек в руки сестре. – Скорее открывай! Посмотрим, что там!
Эльза внимательно осмотрела мешочек, взяла украшающий его цветок и с улыбкой заложила его себе за ухо. Потом она развязала шнурок, и из мешочка выпал сложенный листочек пергамента с единственной строчкой, написанной уже знакомым неровным почерком:
День с тобой – это как музыка для моих ушей!
Эльза заглянула в мешочек: внутри лежала искусно вырезанная из дерева панфлейта.
– Ух ты! – воскликнула Анна. – Какая прелесть!
– Правда, очень мило, – ответила слегка ошеломлённая подарком Эльза.
– А что это такое? – спросил Олаф.
Эльза протянула мешочек Олафу. Снеговик бережно достал из него панфлейту и принялся её разглядывать. Она состояла из восьми скреплённых вместе тонких деревянных трубочек разной длины, каждая из которых издавала собственный звук. Олаф ощупал гладкое красноватое дерево панфлейты, потом поднёс ко рту и как следует подул в неё.
