Несмотря на это, Пуфик оказался на вершине и стал осматриваться вокруг. Прямой дороги теперь не было, но оставались окружные. Слева обход был короче и представлял из себя длинные узкие проходы среди невысоких, но остроконечных скал. Может быть они успеют быстро добежать по ним до берега? Но стоило упасть нескольким валунам и узкая дорожка сразу оказалась бы перекрытой.
Справа путь был длиннее и дорога значительно шире. Но в дали за ней возвышался большой пологий холм, обход которого отсюда был не виден.
Выяснив, что его интересовало, Пуфик поспешил вниз. Его решение совпало с решением земли еще раз показать свою мощь. Поэтому путь вниз, который обычно бывает труднее подъема наверх, на этот раз оказался чрезвычайно коротким небыстрым. Пуфик попросту скатился с вершины прямо к ногам Буля. Хорошо еще, что в падении он успел убрать в себя ноги и руки и скатился просто как небольшая бочечка с горы, позванивая и подпрыгивая на ухабах.
— Неудобно, опасно, зато без размышлений, — констатировал Пуфик.
Булю было не до рассуждений. Привыкший плавать, а не ходить по земле, он и в обычных походах не очень уверенно чувствовал себя. Что тогда говорить о земле трясущейся!
Бежать решили вторым путем, так как в крайнем случае пологий холм можно было преодолеть и через верх. Вот почти все беспорядочные горные пики остались позади. Впереди открывалась большая ровная долина с одиноким холмом посередине.
— Прямо за холмом берег, — на ходу сообщил Пуфик. — А там рукой подать до нашей стоянки.
В спешке и постоянном ожидании новых подземных толчков они не заметили, что долина, куда они вступили, очень отличалась от обычного рельефа острова. Как и не обратили внимания на то, что под ногами у них теперь были не камни, а какая–то гладковатая темная поверхность. Но если бы и заметили, им бы это ничего не дало. Так как в этом они не разбирались.
А стоило бы! Уже через несколько минут до них это дошло.
Ровненький пологий «холм» вдруг задымил как старый паровоз, потом из него хлопьями повалила черна сажа. Ветер мгновенно разнес ее по всей долине. На ярком Пуфике сразу появились пятна копоти, а вот блестяще–черному Булю было все нипочем.
— Во дымит! Так мы и дороги не увидим.
Если бы только это было главной неприятностью. Впереди их ждал сюрприз похуже.
Внезапно появился мощный гул, идущий, казалось, прямо из–под ног.
— Во да… — Пуфик хотел констатировать, что «во дает», но не успел. Как дало, так дало! Вслед за гулом раздался ужасающей силы взрыв и из жерла вулкана вылетел огненный столб искр с кучей здоровенных раскаленных булыжников.
Конечно, это был вулкан! Будь здесь Дормидонт, он бы давно догадался об этом. И ровная местность, и застывшая лава на поверхности, и конусообразная форма пологого холма — все говорило за это. Но говорило только знающему. Откуда Буль или Пуфик могли это знать?
Теперь они пожинали плоды своего незнания, метаясь между падающими с неба каменными глыбами и тучами пепла, делающими невозможным дальнейшее продвижение вперед. То, что надо было идти вперед, у них сомнения не вызывало.
А зря! Любой пионер, даже не видевший раньше вулкана, догадался бы, что за этим последует.
И оно незамедлительно последовало. Вдруг пепел внезапно прекратился, а сияние над вершиной конуса усилилось. Само сияние казалось довольно зловещим. То был не яркий, веселенький светик. Скорее багрово–мрачный полыхающий факел.
— Вперед, Буль, — подгонял Пуфик отстающего товарища. — Уже просветлело и бомбардировка кончилась. Проскочим прямо через холм.
Скоро сказка сказывается, но не скоро дело делается.
В мудрости этой поговорки, которую, кстати, они не знали, друзья убедились сразу же.
Теперь багровое сияние было не только на вершине, а охватило половину холма и уверенно пробиралось ниже на ту часть склона, по которой собирались бежать роботы.
— Что это такое?
— Не знаю, добежим — увидим.
Но чтобы понять, добегать не потребовалось. Уже за сто метров до светящейся ползучей полосы почувствовался сильный жар, идущий от нее. Потом разглядели и кипящую расплавленную массу, которая булькая и шипя, наползала на них.
