— Ты протащила меня через адскую неделю, солнышко, и я хочу знать почему? Я думал, мы оба усвоили урок не иметь секретов друг от друга и ничего не прятать в себе.
— Да, усвоили. Но это другое дело.
— Почему другое?
— Потому, что я боялась.
Он потряс головой.
— Мне все равно, идет ли речь о маленькой или о большой проблеме, Кара. В следующий раз, когда ты испугаешься, ради бога, пугайся вместе со мной. Вдвоем можно обкусать вдвое больше ногтей. Как ты могла забыть? Справляться с трудностями вместе — одна из вещей, которые у нас получаются лучше всего.
— Но именно поэтому я и не могла тебе сказать, — проговорила она мягко.
— Радость моя, тут же нет ни капли смысла.
— Для меня был.
Она нашла его взгляд.
— Крэйг… ты всегда спасал меня, был моим героем в трудные времена и самым лучшим человеком, когда дела шли плохо. Но я боялась, что когда мы начнем все снова, ты начнешь повторять нашу старую историю. Только за эту неделю я много думала о ней. Когда мы были детьми, мы оба были до ужаса серьезны. Только теперь мы не просто играем в романтику, а живем ею.
Когда Крэйг попытался ее перебить, она приложила ему палец к губам.
— Я же тебя знаю, Риордан. Я знаю и про твои комплексы вины, и про гипертрофированное чувство ответственности. Стоило бы мне заикнуться, что я беременна, и обручальное кольцо оказалось бы у меня на пальце со скоростью звука. Но я не хотела, чтобы ты оказался в ловушке и опять вбил себе в голову, что должен делать для меня все, как нужно. Я хотела, чтобы ты радовался нам с тобой. Мы только что нашли друг друга на самом лучшем пути, и я была в ужасе от возможности это потерять. Я хочу, чтобы ты был счастлив.
На этот раз Крэйг, когда Карен попыталась продолжать, приложил палец к ее губам.
— Я преследовал тебя по переулкам и чердакам. Я соблазнял тебя в автомобилях. Я делал, черт возьми, все аморальные вещи, чтобы тебя увлечь. Прежде чем появилась даже мысль о ребенке. И ты это знаешь.
— Да, — прошептала она.
— Возможно, я немножко перехватил в идее твоей защиты. Но я начинаю понимать, что ты была еще хуже, стараясь защитить меня.
Мягко, как кот, он завладел ее руками и обвил их вокруг своей шеи.
— Ребенок для меня не ловушка, моя радость. Если его сейчас нет, он, вероятно, появится на будущий год. Ты любишь детей и я тоже, но это существует отдельно от нас с тобой. Я хочу тебя в своей жизни, потому что я тебя люблю. Без тебя все неправильно. Ты — лучшая половина моей души. Ну, теперь нам все ясно?
— Да, — прошептала она еще нежнее.
— Я не давал тебе обещаний прежде, но хотел бы дать одно теперь. Ни ураганы, ни дети, ни землетрясения не могут изменить то, что я хочу для нас. Я хочу быть с тобой, иметь время для тебя, для нас, и я обещаю, что мы этого добьемся. Ты мне веришь?
— Я тебе верю.
От потрясающего ощущения, что все наконец в порядке, на глаза навернулись слезы. Черной магии больше не было. Белая магия стояла на бетонном фундаменте. Он хотел того, что она хотела, нуждался в том, в чем она нуждалась, и оба они научились делать это самым главным.
— Риордан? — прошептала она.
— Ммм?
— На этот раз все получится.
— Да. Получится, — сказал он надтреснутым голосом. — Я люблю тебя, Кара.
— И я тебя люблю.
— И никаких сомнений?
— Ни единого.
Она поцеловала его, закрепляя обещание.
— Вообще-то, если предложение руки и сердца еще действительно…
— Оно еще действительно. Ты спасешь меня от неминуемого сердечного приступа, если просто скажешь «да».
— Да.
Она сказала это медленно, но не для того, чтобы его помучить, а потому, что это было важно.
— Да. Сто раз «да». От всего сердца.
Последняя тревожная морщинка исчезла с его лба. Она получила поцелуй, такой чувственный и долгий, что начало сводить пальцы ног. И потом она увидела усмешку, ту мальчишескую усмешку в которую когда-то влюбилась.
— Тогда, солнышко, ради бога, ты готова мне сказать результаты теста, пока я еще не сошел с ума?
— У нас синий.
— Честно?
— Честно.
— У нас действительно синий?
— У нас действительно синий.
Он испустил торжествующий вопль, такой радостный, что она начала смеяться. Смех, однако, смягчился, когда он нагнулся над ней. Его губы были дразняще близкими, а взгляд заставил ее затрепетать с головы до ног.
