Но
почему-то
именно
теперь
подобное
поведение
кажется
глупым и
детским.
Возможно, если
бы он сказал
Гермионе, что
кулинар из
неё никакой,
она бы
поучилась
готовить у
Молли.
Забавно,
почему
именно
сейчас
вспоминается
это дурацкое
рагу? И как
Риддл о нём
узнал? И
почему-то
Гермиона… И
её жуткое
рагу. А сегодняшнее
мясо Эйвери
пахло просто
изумительно.
Может, стоило
его всё-таки
попробовать,
чтобы Марк не
обижался? Да
и Марк…
Странный он
какой-то,
очень
странный. А
мясо пахло
вкусно…
Возможно,
скоро он
научится без
содрогания
есть всё, что
здесь подают…
Интересно, у
них есть
киви? Гарри
никогда не пробовал
киви — Дурсли,
разумеется,
не угощали
его. Если тут
есть киви,
это было бы
хорошо…
Мысли
превращаются
в нелепую
кашу, и он проваливается
в крепкий
сон.
***
Всю
ночь Гарри
снится
последний
ужин в штабе,
поэтому он не
сразу
понимает, где
находится,
открыв глаза
и увидев
совершенно
незнакомую
комнату. Он
садится в кровати,
поворачивает
голову и
замечает на прикроватной
тумбочке
огрызок
яблока. Воспоминания
о вчерашнем
дне
накатывают,
словно
лавина. Гарри
глухо стонет
и сонно трёт глаза.
Поднявшись с
постели, он
чувствует себя
на удивление
бодрым и
отдохнувшим.
Наверное,
сказывается
действие
зелий, что
передал ему
Снейп.
Вспомнив
о зельях, он
направляется
в ванную,
чтобы
умыться и
сделать по
глотку из
каждого
флакона.
Возвращаясь
в спальню, он
смотрит на
часы в
гостиной:
начало
одиннадцатого,
значит, за
ним скоро придут.
Гарри
открывает
шкаф, чтобы
выбрать одежду.
Он осторожно
берёт
ближайшую
зелёную
рубашку и
долго
теребит её в
руках. Глупая
серая змейка,
вышитая на
кармане,
отбивает желание
одеваться. Он
раздумывает,
можно ли
как-то скрыть
этот
идиотский
рисунок, но
тут хлопает
входная
дверь. Он
вздрагивает от
неожиданности,
удивляясь,
почему Марк вломился
в его
комнату, даже
не постучав.
Шаги
приближаются
к спальне, и
Гарри уже
открывает
рот, чтобы
выдать
что-нибудь
язвительное,
но слова
застревают в
горле, потому
что на пороге
появляется
Риддл с
палочкой в руке.
Его походка и
движения
стремительны,
словно он
куда-то
торопится.
— Доброе
утро, Гарри, —
спокойно
произносит он,
входя в
спальню.
Гарри
молчит и
хмурится, со
всей силы
стискивая в
руках
злосчастную
рубашку. В
горле
мгновенно
пересыхает.
Палочка в
руке Риддла
не сулит
ничего
хорошего. Риддл
странно
прищуривается
и склоняет голову
вбок, словно
ожидая
чего-то.
Гарри потерянно
моргает, не
понимая, что
от него хотят.
— Доброе
утро, Гарри, — с
нажимом повторяет
Риддл,
холодно
усмехаясь.
— Доброе
утро, —
наконец
соображает
он, и Риддл
удовлетворённо
кивает.
— Я рад,
что ты
вспоминаешь
значение
слова «манеры»,
— произносит
он и
оглядывает
его с головы
до ног. — Что ты
сегодня нам
приготовил? Собираешься
прийти на
завтрак в
пижаме?
— Я ещё не
успел
переодеться,
— сглотнув,
бормочет
Гарри и
переводит
ненавидящий
взгляд на
рубашку.
— Это как
раз хорошо, —
кивает Риддл,
— ибо я пришёл
помочь тебе
справиться с
этой
нехитрой процедурой.
— Гарри
открывает
рот, чтобы
спросить, не
ослышался ли
он, но тут
Риддл
холодно
добавляет: —
Раздевайся.
— Но я и
сам могу… —
хрипло
начинает
Гарри, но Риддл
перебивает
его:
— Сам ты
смог вчера. Я
ведь сказал,
что с сегодняшнего
дня лично
буду
контролировать
соблюдение
тобой правил.
Раздевайся,
Гарри. У меня мало
времени.
Он
кидает
рубашку на
кровать и
начинает неуверенно
расстёгивать
пуговицы на
пижаме.
Влажные
пальцы
дрожат, и
каждая
пуговица поддаётся
с трудом.
Риддл
смотрит, не
отрываясь, и
от его
тяжелого внимательного
взгляда
Гарри
покрывается
холодным
потом.
Справившись
с последней
пуговицей, он
снимает
рубашку,
кладёт её на
кровать и
выпрямляется,
осторожно
переводя взгляд
на Риддла. Но
тот только
кивает и делает
нетерпеливый
жест рукой.
—
Продолжай.
— Но я…
— Время,
Гарри. Его
очень мало, —
настойчиво
повторяет
Риддл.
Гарри
чувствует,
как начинает
заливаться краской,
потому что
под
пижамными
штанами ничего
нет.
Трясущимися
руками он
хватается за
резинку
штанов, но
замирает.
Раздеваться
перед Волдемортом
настолько
нелепо и
унизительно, что
он всё ещё не
верит в то,
что ему
приходится
делать. Он
решает
предпринять
последнюю
попытку.
