— Ну и ну! — восхитился Пётр Филиппович. — Это, смею вас заверить, целый роман.
— А вот ещё… — продолжал Беленький. — Ах ты, чёрт, только начало забыл.
Пётр Филиппович блаженно затянулся «Казбеком», сказал:
— Ну ладно, пока ты вспомнишь, я нашему гостю про УКСУС рассказать хочу. Помнишь, Ромашкин, ты критиковал лесогорский УКСУС?
— Критиковал, — согласился Костя.
— Изволю тебе заметить, что в этой критике правда, конечно, была. Но вы, молодые, всегда немножко перехватываете. Что поделаешь — возраст! В чём беда того УКСУСа заключалась? Народу было мало. С таким ограниченным штатом работу не поставишь. А здесь штат в пять раз больше! Тут, понимаешь, настоящий боевой размах!
— Я заметил, что у вас все бегают, — поддержал Груздева Ромашкин.
— Действительно, бегают! — обрадованно сказал Пётр Филиппович. — Раньше мы что делали? Собирали заявки снизу — посылали наверх, получали развёрстку сверху — рассылали по низам. Теперь масштаб шире! Дыхнуть некогда!
— А что вы делаете с поступающими документами?
— О! С каждой бумагой несколько дней работы. Мы протоколируем, регистрируем, инвентаризуем, визируем, ротапринтируем, конвертуем, экспедируем! Так что, братец мой, это уже настоящий обработанный документ, а не какая-нибудь макулатура!
— Ой! — взвизгнул Чёрненький. — Я знаю одну такую историю про макулатуру! Значит, так. Муж отсутствует, к жене пришёл любовник. Стук в дверь. Потом ещё, только громче. Жена и любовник в панике. Любовник, как полагается, лезет в шкаф. Перепуганная жена открывает дверь. На пороге — незнакомая девочка, спрашивает: «Макулатура есть?»
Кабинет снова огласился дружным смехом. Не смеялся только Ромашкин. Он думал о том, что лесогорский УКСУС был тунеядческим учреждением. Люди получали зарплату и ничего не делали. Но тот УКСУС никому не мешал, а этот — вредный. Люди придумывают себе работу, во всё вмешиваются и всё путают.
Тот УКСУС бездействовал, сам доказал, что он никому не нужен, и его прикрыли как лишнее межведомственное звено. А этот, к сожалению, не прикроют: он всячески цепляется за жизнь, старается доказать необходимость своего существования. Без меня, мол, всё погибнет… А ведь это та же передаточная инстанция. Вот, поди же, выбей у них эти насосы! Проще было бы взять их прямо с завода. Нет, пожалте в Управление координации снабжения и урегулирования сбыта!..
— Так о чём мы говорили? — спохватился Груздев, ещё не перестав радостно стонать. — Ах, да! Вот, значит, так мы и работаем. Я ведь тут, Ромашкин, недавно, но уже успел провести три реорганизации…
С этими словами Пётр Филиппович поднялся с кресла, подошёл к стенду, откинул прикрывавшую его шёлковую шторку, и глазам Ромашкина предстала раскрашенная полным набором акварели схема.
— Вот видите, розовый кружочек? Это я! От кружочка идут пять усиков. Это мои заместители.
«В старом УКСУСе был только один зам — Чарушин», — вспомнил Ромашкин.
— А этот усик идёт к канцелярии. Тут красненький ромбик — бухгалтерия, дальше отдел руководящих кадров, тут отдел рабочих кадров… Вот эти голубенькие прямоугольнички — управления: управление инвентаризации, управление транспортизации, управление тарификации, управление корреспонденции, управление координации, управление экспедиции. Дальше ещё три управления: реализации, интенсификации и спецификации. Это новые, раньше их не было.
— А почему они называются управлениями? — недоуменно спросил Ромашкин. — Получается: управлении в управлении. Ведь УКСУС — это тоже управление.
— Э-э, дорогой, — сияя счастливой улыбкой мудреца, произнёс Груздев, — э-э-э, вот тут в чём вся тайна: в лесогорском УКСУСе были отделы, были группы маломощные единицы. Управление — крупнее, солиднее! А УКСУС будет называться главным управлением. Мы уже послали прошение. И чтобы ГУКСУС к республиканскому министерству приравняли. По зарплате и вообще. Одна только буква «Г» добавляется, а сколько она значит! И почему мы всё это делаем? Смею тебя заверить, потому, что целесообразно!
Ромашкин разглядывал стенд — квадратики, ромбики, прямоугольнички, треугольнички. Да, широко раскинул свои усики УКСУС. Это даже но усики, а настоящие, хваткие, все опутывающие щупальца.
