Ерожин стал мучительно вспоминать, доставал ли свою фляжку его друг в этой мастерской. И вспомнил. Грыжин пару глотков сделал в машине, пока ждал возле театра. И кукольник это запомнил.
– Годится? – Спросил Кеша, весьма довольный произведенным впечатлением.
– Класс. – Ответил сыщик.
– Забирайте. – Сказал Кеша и растворился. Куда он мог деваться в совершенно пустой мастерской, даже частный сыщик Петр Григорьевич Ерожин понять не смог. Они вошли в комнатушку, взяли чучело генерала под «руки» и понесли к выходу. Перед тем как шагнуть за порог, заказчики снова увидели Кешу. Кукольник подбежал к ним и вручил ключ от механизма. Чтобы чучело поднимало фляжку ко рту, механизм надо было заводить ключом. Мастер проводил заказчиков до машины. Ерожин с Кешей усадили куклу на заднее сиденье, а генерал уселся на переднее. Подполковник пожал руку мастеру:
– Был рад с Вами познакомиться.
– Приходите еще. – Пригласил Кеша и быстро ретировался. Перед тем, как сесть за руль, Ерожин оглядел свой лимузин и схватился за живот. В «Саабе» сидели два генерала.
– Хватит ржать. – Обиделся Грыжин. Но Петр Григорьевич сразу успокоиться не мог. А после того, как открылась дверь мастерской, и из нее, покатываясь от смеха, выскочили Кеша, и три долговязые девицы, с подполковником началась истерика. Когда сыщик, наконец, успокоился, и они поехали, лицо Ивана Григорьевича стало краснее маски его куклы:
– Слишком много гогочешь. Дурная примета. – Проворчал он и больше до дверей гостиницы «Лолита» не проронил ни слова.
К отелю Ерожин подрулил со двора. Там имелся вход для сотрудников ресторана и Петр Григорьевич решил внести чучело через него. Но перед тем, как это сделать, он вышел сам, поднялся в номер, который им предоставил хозяин для операции, снял с тахты простыню и вернулся к машине. Чучело они внесли завернутым в простыню. Люди Боброва уже заняли свои места. Ерожин подмигнул Диме Вязову и прошел с генералом в забронированный номер. Они вдвоем установили куклу так, чтобы она стояла прямо у двери. Если преступница откроет, она сразу увидит генерала в парадном мундире. Кирилла Понтелеева застрелили прямо у порога. Если это дело рук синеокой красавицы, то она, открыв дверь, должна начать пальбу. Покончив с установкой чучела, Петр Григорьевич зажег в номере свет. Задний свет немного слепил и делал куклу генерала абсолютно живой. Единственно, что не предусмотрел кукольник, так это дистанционное управления механизма. Пружина поднимала руку десять раз и требовала нового завода.
Свой собственный наблюдательный пункт они устроили в маленькой комнатке кастелянши. Там имелось три стула, гладильная доска и огромный шкаф с постельным бельем. Грыжин в своей записке назначил Дине свидание на семь часов вечера. До назначенного времени оставалось два часа. В соседних с чучелом номерах уже заняли свои посты по два бойца из группы захвата. Еще двое дежурили внизу и двое возле черного хода. В коридоре под видом официанта фланировал Дима Вязов. В холле «торговал газетами» Коля Маслов. Каждый имел фотографию синеокой красотки. Все варианты отступления преступницы были продуманы и возможности для отступления прикрыты.
Иван Григорьевич уселся на стул и, достав свою фляжку, сделал глоток. После чего крякнул, вытер губы платком и посмотрел на Ерожина. Тот с трудом сдерживал давивший его хохот. Жест живого генерала уж слишком напоминал механику кукольного прототипа. Грыжин понял и неожиданно заржал сам. Его раскатистый бас загремел по этажу.
– Тише, ты, Григорич. – Спугнешь мне Марысю. – Вытирая слезы платком, зашикал подполковник. Но остановить генерала оказалось не так просто. Иван Григорьевич налился краснотой, закашлялся, и только тогда приступ смеха его оставил.
– Ой, Петро, точно говорю, не к добру наше веселье. Чую не к добру. – Прохрипел Грыжин.
– А что, собственно, ты тут, Григорич, делаешь. Думаешь, без тебя не управятся? Чучела твоего вполне достаточно. Не вижу смысла вам вдвоем торчать. – Заметил Ерожин.
– Ну, знаешь! Мой мундир под пули, можно сказать, поставлен, а я буду дома отсиживаться? Нет уж дудки. – Возмутился Грыжин, и было, полез за фляжкой, но вспомнив реакцию сыщика, одернул руку.
