– Как хорошо, девочка. – Сказал он, наклонившись к ее маленькому ушку.
– Тебе еще будет со мной хорошо. – Ели слышно заверила Нора. Певица закончила песню, а они продолжали стоять, обнявшись в сумеречном зале, и смотрели в глаза друг другу: – Пойдем за стол. – Шепнула Нора, и профессор с трудом оторвал свою руку от талии девушки.
Ужин закончился глубоко за полночь. Они еще два раза выходили танцевать, смотрели программу варьете, ели изумительную форель и пили белое вино. Когда официант с каменным лицом подал счет, Мюллер пытался расплатиться, но Нора не дала. В другой раз профессор бы этого не допустил. Но этим вечером вино и танцы окончательно вскружили ему голову, и силы старика были на исходе. Он едва добрел до постели. Девушка помогла Фридриху Эдуардовичу раздеться, укрыла его, и не раздеваясь, легла рядом. Мюллер чувствовал, как ее ручки в шелковых перчатках гладят и ласкают его грудь, живот, касаются его плоти:
– Я тебя люблю. – Сказал он, млея в ее объятьях и засыпая. Услышав легкий храп «милого», и убедившись, что старик уже спит, Нора быстро поднялась, потушила лампу, тихо вышла из номера и направилась к себе. В ее спальне, возле постели горел свет.
– Сколько тебя можно ждать. У меня уже член дымится. – Сообщил Гундас с легким литовским акцентом. Он лежал без трусов, сбросив одеяло, и Нора, оглядев своего приятеля, убедилась, что он говорит правду.
– Я, мой милый друг, не прхлаждаюсь, а работаю. Можешь и подождать. – Жестко ответила она и, скинув с себя платье и тоненький браслет трусов, осталась только в длинных серебристых перчатках.
* * *
Ерожин проснулся рано и привычным движением потрогал постель справа от себя. Постель была пуста. Подполковник удивленно приподнялся, протер глаза и вспомнил, что жены в доме нет. Часы показывали без десяти семь. Он снова улегся и попытался уснуть. Но сон пропал. Первым желанием Петра Григорьевича было одеться, сесть в машину и гнать в Самару. Но теперь, когда он сам раскопал настоящего отца Нади, ревновать ее к Алексею становилось смешно. Жена до этого всего один раз гостила у своего настоящего отца. С другой стороны, без Нади в доме пусто и тоскливо. Посидеть несколько дней на Волге в уютном домике Алексея и Шуры, он бы и сам не прочь. Но уезжать, не закончив расследование, Ерожин не имел права.
Окончательно проснувшись, сыщик встал, принял душ, какой любил, пуская попеременно, то горячую, то холодную воду, затем, заставил себя побриться и поплелся на кухню. Готовить себе одному завтрак ужасно не хотелось. Подполковник открыл холодильник, вытянул коробку кефира, налил пол стакана и, морщась, выпил. Поставив стакан в мойку, огляделся и пошел одеваться.
«Почему Надька удрала? Неужели почуяла о его романчике с диспетчером?» – Размышлял Ерожин. Он знал, что его жена имеет зверскую интуицию. «Но не до такой же степени».
«Ладно, будем работать». – Приказал себе Ерожин. Усевшись за письменный стол, в своем кабинете, и разложив все свои записи, сыщик задумался. Прошло почти две недели, а назвать убийцу Кирилла Андреевича Понтелеева он пока не мог. Из всех, кого подполковник хотел опросить, остались только двое. Вдова академика и его друг Вишневский. С вдовой Петр Григорьевич тянул. Он и себе не мог объяснить, почему каждый день откладывает встречу с женщиной. Но подполковник никогда ничего не делал через силу. «Значит, бабулька не созрела». Успокаивал себя Ерожин. Просмотрев еще раз все свои бумаги, Петр нарисовал себе план действий на предстоящий день, и снова глянул на часы. Стрелки показывали начало девятого, и он позвонил в Самару. Трубку взяла Шура.
– Спит твоя красавица без задних ног. Как прилетела, Алексей ее встретил, так и спит. Будить?
– Не надо, я днем позвоню. – Попросил Петр Григорьевич.
– А сам то не приедешь? Алешка был бы рад. Тут и Халит с Дарьей о тебе чуть не каждый день вспоминают. Халит за тебя своего Бога молит. Благодарит, что ты его друга нашел. Когда приедешь? – Интересовалась Шура.
– Может, и приеду, если дело дожму. Но пока не могу. Работа. – Уклонился от приглашения Ерожин. Положив трубку, он вспомнил об азиатском друге Алексея и улыбнулся. Как давно это было. Заснеженная деревенька, куда он попал, чтобы найти тайник бандита Кадкова. А нашел не только тайник, а настоящего отца своей жены, и его азиатского друга, беженца Халита. Алексей Ростоцкий перетащил Халита с Дарьей из деревни Кресты под Новгородом, к себе на Волгу, присмотрел для азиата маленький домик в своей деревне, помог с деньгами и стройматериалами. Теперь друзья были вместе. Генерал Грыжин, через свои прежние связи, выправил Халиту документы, они с Дарьей расписались в загсе и жили в законном браке. Все это Ерожин знал из писем Алексея Наде. Иногда он сам говорил с Ростоцким по телефону. Как никак, Алексей доводился ему тестем, а родственников у Ерожина было не много.
