После такого вступления желание спускаться в катакомбы у сыщиков пропало окончательно. Но иного выхода не было, у ворот Ньюгейта им угрожала очевидная и неотвратимая опасность. Оставалось довериться Узнику.
— Мы согласны, — сказал Ричард.
— Тогда Абаддон вас проводит.
Мальчик-демон равнодушно кивнул. Ричарда совсем не удивило, что их саблезубый проводник носит имя библейского демона.
— Спасибо за помощь, сэр.
— Помните о том, что вы у меня в долгу. Однажды, и быть может очень скоро, я за ним приду.
— И я верну его сполна.
— Тогда прощайте. Слушайте Абаддона и постарайтесь его не потерять. Без него вы навсегда останетесь в катакомбах.
Коротко поклонившись, сыщики вслед за мальчиком-демоном покинули покои Узника. Проводник тотчас нырнул в какой-то отнорок, и героям пришлось поторопиться, чтобы не упустить его из виду. Плиты под ногами вдруг исчезли, сменившись утрамбованной землей. Единственный источник света оказался в руках у мальчишки — сыщики с удивлением обнаружили, что это уже был не факел, а новехонький «бычий глаз».
Дорога шла под уклон. Дверей на пути не попадалось, как не было и ни одной живой души. Мальчик почти не разговаривал, предпочитая объясняться жестами. Идти было легко до тех пор, пока не пришлось преодолевать внезапный завал.
Крупные камни почти полностью перекрывали коридор, лишь под самым потолком оставалась лазейка, в которую можно было протиснуться только по одному. На той стороне завала обнаружилась яма. Мальчик прыгнул в нее и позвал снизу, блеснув лучом фонаря:
— Спускайтесь, здесь невысоко.
Прыгать в неизвестность, не видя дна, страшно и опасно — можно повредить ноги. Но ничего не оставалось. Один за другим сыщики осторожно спустились на следующий уровень. А мальчишка уже шагал дальше. На полу снова появились плиты, на этот раз не гладкие и отшлифованные, а наоборот, грубо обтесанные, ноздреватые.
В какой-то момент Ричард почувствовал, что за ними кто-то крадется. Он мог поклясться, что не слышит ни звука, кроме их собственных шагов, но вместе с тем где-то внутри нарастала уверенность, что совсем рядом, в темноте коридоров, есть кто-то еще.
— Эдуард, — шепотом позвал он. — Мышь вам ничего не подсказывает?
— Я не выпускаю ее из кулака. И если мои ощущения верны, то опасность отдаляется. Во всяком случае, теперь я ее почти не чувствую.
Внезапно в боковом коридоре мелькнул свет и послышался быстро удаляющийся топот.
— Не обращайте внимания. — Абаддон даже не замедлил шаг. — Идите за мной, и ничего не случится.
Вскоре Ричард почувствовал, что их невидимый соглядатай отстал, и ощущение слежки пропало.
Где-то вдалеке возник и стал неуклонно нарастать ритмичный скрежещущий звук, как будто огромные шестерни медленно терлись друг о друга, вращая гигантский жернов. Скрежет усиливался до тех пор, пока не заполнил все вокруг, оглушая и дезориентируя, но вдруг в один миг прекратился. Уже привыкнув к молчанию проводника, сыщики даже не пытались спрашивать об источнике этого звука.
За очередным поворотом мальчик остановился. Путь им преграждала река. Ричард и раньше слыхал о существовании подземных рек, знал о Флите, заключенном в рукотворное каменное русло, но встретить на такой глубине столь широкий и при этом укрощенный поток никак не ожидал.
Река текла по просторному каменному тоннелю. Противоположный берег едва просматривался в свете мощного полицейского фонаря Абаддона. По стороне, на которой очутились сыщики, вдоль реки тянулась низкая мощеная набережная.
Слегка пахло илом и цветущей водой. Никаких посторонних запахов — нечистот, гнили, падали, отходов мануфактур — не было и в помине. Где бы ни брала начало и куда бы ни текла эта таинственная река, людская грязь ее не коснулась.
— Дальше поплывем, — коротко сказал Абаддон, и не успели сыщики удивиться, как мальчик подвел их к краю набережной и лучом фонаря указал на маленький челнок, пришвартованный поблизости.
Друзья, не задавая лишних вопросов, спустились в лодку. Мальчик отвязал конец и прыгнул за ними следом. Тотчас слабое течение подхватило челнок. Двумя маленькими веслами Абаддон удерживал суденышко на середине реки, установив фонарь на носу. В темноте плескала рыба, во всяком случае, Ричард предпочел считать, что это рыба.
