— Выходит, Хранители — просто группка авантюристов?
— Не нужно их недооценивать. Орден Хранителей — всего лишь один из игроков на этом поле, но далеко не самый слабый. Они лучше других владеют информацией о предметах — как-никак накапливали ее столетиями, у них разветвленная сеть шпионов и есть приблизительные данные о местонахождении фигурок.
— А кто еще охотится за ними?
— Да кто угодно — в том-то и дело! В наши времена очень трудно стало сохранить в тайне что-либо. Информация уже не просачивается, а буквально сыплется изо всех щелей. Там пошел слушок, здесь — шепоток, кто-то увидел, кто-то услышал — и потихоньку завеса тайны спадает. А уж узнав, люди не скупятся на подлости и хитрости, чтобы завладеть предметами.
Так что теперь не только Хранители знают о фигурках. Правительства, церковь, торговые компании, мистические ордена, оппозиционные партии — все охотятся за предметами. Да и отдельные люди не отстают. Леопольд II, бельгийский, к примеру, чуть ли не армию эмиссаров разослал во все концы света в поисках хоть какой завалящей фигурки. И ко мне его люди приходили.
— И что вы им сказали?
— Что я сказал им, останется между нами.
Пришла пора задать вопросы, ради которых они тут оказались.
— Мы можем узнать, кому принадлежала… — Ричард запнулся, — принадлежит мышь?
— Ничего проще. Последние тридцать лет ею владел только один человек — Стэнли Барбл, больше известный как Король Воров.
Ричард вздохнул с облегчением.
— Наконец наши злоключения закончатся. Отдадим предмет хозяину и выйдем из игры. То, что вы рассказали про гонку за фигурками, мне не очень-то по душе.
— Теперь уже поздно, — проскрипел Узник. — Тот, кто включился в игру, уже не выйдет из нее. Про вас знают Хранители, да и сами вы немало сделали, чтобы люди сведущие догадались, у кого сокол. И пока он остается у вас, придется быть начеку.
— Так что же, мне теперь всю жизнь бегать?
Узник пожал плечами.
— Не обязательно. Вы можете избавиться от своего предмета. Хранители охотно заберут его себе. Ведь вы случайный хозяин и не вписываетесь в их План. И кстати говоря, это будет полезнее для здоровья во всех смыслах.
— Что вы имеете в виду?
— Во-первых, вас не убьют при попытке завладеть предметом. А во-вторых, и сам сокол не так уж безобиден.
— А какой от него может быть вред?
— Пока вы им пользуетесь, он тоже использует вас, подзаряжается, словно от гальванического элемента. И постепенно изменяет. Сначала просто меняют цвет глаза — вот как у вас. Но чем дольше используется предмет, чем чаще владелец прибегает к его помощи, тем сильнее его влияние. Сперва это просто усталость, затем разбитость, потом приходят всякие хвори, а там не за горами и могила. Поэтому больше одного предмета иметь очень опасно — высосут вмиг.
— Разные глаза! — воскликнул Ричард с беззаботностью молодости, не придав значения словам о болезнях. — Вы слышите, Стил! Все сходится! Крабб говорил о разноцветных глазах — это были глаза его хозяина!
— Не забывайте Короля-Медузу, — добавил Стил.
— Э, да вы уже познакомились с Медузой? — слегка удивился Узник. — Не многие оставались после этого в живых. Хотя легенды о ней живучи. Медузу помнят со времен древних эллинов, когда ее обладательница взяла себе имя талисмана.
— Похоже, это стало традицией. Но теперь люди не скоро встретятся с Медузой, — заверил Узника Ричард.
В ответ хозяин покачал головой.
— Предметы всегда возвращаются. И если они попадают в руки глупцов или негодяев, окружающие быстро ощущают это на своей шкуре.
— Это мы уже поняли.
— Хотя порой случаются забавные истории, — усмехнулся Узник. — Не так давно в городке под Стокгольмом объявилась маленькая девчонка-сиротка сразу с двумя фигурками — быком и медведем. Чего только не творила — сил от быка у нее было предостаточно, а в городишке даже полиции нормальной не оказалось. Совладать с ней решительно никто не мог. Ко всему прочему девчонка таскала с собой ни много ни мало сундук с золотом. Она скупила весь городок на корню и превратила его в самый настоящий цирк, разъезжая по улицам на громадной белой лошади, которой управляла при помощи фигурки медведя. Но вскоре сказалось обратное действие фигурок — девочка повредилась рассудком, принялась крушить город и сровняла бы его с землей, не подоспей отец. Он у сиротки оказался жив-здоров, просто был загульным морским капитаном и не слишком часто вспоминал о ребенке. Фигурки она у него и стащила, как потом оказалось.
