Найти Шалимова среди тысяч работников унтербана казалось мне делом достаточно затруднительным, тем более что он, вероятно, скрывался под чужой фамилией — ведь запрет на проживание его во Фридрихсграде никто не отменял. Значит, Шалимов жил по фальшивому паспорту, и, если бы не Сельма Сигизмундовна, случайно увидевшая братца на улице, я бы и не подумал соваться под землю.
Однако тот факт, что Шалимов ходил в мундире унтербанмастера, существенно облегчал дело. Высококлассных специалистов на строительстве было задействовано множество, но все же не тысячи, и отыскать по описанию того, кто при ходьбе слегка подволакивал ногу, вполне реально.
В любом случае даже если Шалимов ничего не знает о своем старом командире Кречетове, то поговорить с ним будет весьма любопытно. Опять же, когда человек живет под чужим именем, — это всегда подозрительно. Пусть я не полицейский и не собираюсь выполнять их работу, но разузнать подробности постараюсь обязательно.
Я вспомнил слова Сельмы, что она видела своего брата неподалеку от Большого рынка — действительно самого крупного рынка в городе и во всей округе. Поэтому поиски я решил начать оттуда — совсем рядом с рынком по проекту строителей располагался еще один спуск под землю.
По дороге я обратил внимание, что наземных линиенбусов не хватает все разрастающемуся городу. Линиенбусы, каждый из которых работал на маломощном энерготанке, ходили по специально проложенным рельсам и не могли свернуть с заданного маршрута. Но людей, желающих воспользоваться общественным транспортом, было гораздо больше, чем, собственно, самого транспорта.
Омнибусы на паровом ходу, как и конки, уже отошли в прошлое, вытесненные с появлением энерготанков, и только извозчики еще держались, но вот личный мехваген мог себе позволить далеко не каждый. Впрочем, ходили слухи, что кайзер-император собирается открыть где-то далеко на востоке в горах, разделяющих материковую часть империи, завод по производству дешевых мехвагенов для простых людей. Даже название уже, мол, имелось — «Кайзервагонзавод». Очевидно, если это и правда случится в ближайшем будущем, то и извозчики исчезнут как профессия. Или же им придется пересаживаться на мехвагены и работать за определенную таксу. Первые таксомотористы — так они себя называли — уже появились в городе, но пока что их услуги были достаточно дороги и брали их лишь желающие покутить после удачной сделки купцы да любящие пустить пыль в глаза прекрасным дамам офицеры.
И все же в середине дня и вечером улицы были забиты настолько, что иногда приходилось задерживаться на несколько минут, ожидая, пока очередная повозка перестанет загораживать проезд.
Нет, все же проект унтербана — стоящая штука, способная резко разгрузить потоки транспорта и предоставить простым людям возможность по-настоящему дешевого проезда.
Участок строительства был огорожен высоким деревянным забором, но я поехал вдоль него и вскоре нашел распахнутые во всю ширь ворота, через которые плотным потоком тянулись многочисленные повозки, груженные камнем и лесом, а обратно они же возвращались, наполненные землей. Работа кипела!
Я нажал на клаксон, издавший резкий звук, и проехал в ворота прямо перед изумленной лошадью. Два солдата, до этого явно скучавших, бросились мне наперерез с ружьями в руках. Но я лишь приветливо махнул им и, не останавливаясь, подъехал к одному из временных бараков, установленных для строителей.
Когда я вылез из мехвагена, солдаты как раз успели добежать до меня. Я грозно нахмурился и сунул им под нос свою важную бумагу. Узнали ли они печать князя или мой уверенный вид так подействовал, но солдаты тут же вытянулись по стойке «смирно», ожидая приказаний начальства в моем лице.
— Кто у вас тут главный? — строго спросил я, все еще хмуря брови.
— Его сиятельство граф-инженер Черкасов! Но он внизу и вернется не раньше чем к ночи, — отрапортовал один из солдат.
— А кто его заменяет здесь, наверху?
— Бригадир Брукс. Он как раз в домике. — Солдат кивнул на строение, у которого я остановил мехваген.
— Много рабочих на объекте? — продолжил я расспросы.
